А чтобы не быть заподозренным в желании подслушивать чужие разговоры, Джем сразу же вернулся на кухню, где Лори накладывал себе уже вторую порцию кукурузного пюре.
– Скоро ты станешь таким, же толстым, как твой отец.
– Отцу моему чихать на тебя, сметанная рожа.
Тут через тонкую перегородку послышался хорошо поставленный голос доктора Льюиса:
– Я обследовал тело; не знаю, могу ли я говорить об этом в присутствии Леонарда…
– Продолжайте, док; Леонард у нас глух, как тетерев.
Леонард вежливо улыбнулся, как бы подтверждая справедливость сказанного.
Льюис прочистил горло, а Джем подумал: «Ну и комедиант!»
– По правде говоря, такого за многие годы работы мне видеть еще не доводилось. Я имею в виду такой… звериной жестокости. Все внутренние органы изорваны и частично, я бы сказал… сожраны.
– Сожраны? Собакой, что ли?
– Трудно сказать, кто это сделал; одно ясно: на такое способен лишь разъяренный безумец. Руки и ноги оторваны, а по всему телу – следы укусов.
– Может быть, целая свора собак? Учитывая, что в городе есть целая куча болванов, которые заводят собак довольно опасных пород, вряд ли стоит удивляться, что… – сквозь зубы проговорил Уилкокс.
Но хорошо поставленный голос доктора Льюиса перебил его, прозвучав при этом несколько тише, чем прежде:
– Я не склонен думать, что в этом повинны собаки, шериф, ибо… гм… следы укусов очень четкие и… гм… по моему мнению, речь может идти лишь о зубах, причем – бесспорно – человеческих.
Лори замер, так и не успев поднести очередную ложку с пюре ко рту. Джереми затаил дыхание. Тут послышался хриплый голос Деда:
– Вы хотите сказать, что несчастная девочка была сожрана человеческим существом?
— Да, именно это я и хочу сказать, Леонард. И помоему, сожрана живьем.
Лори медленно выплюнул назад в тарелку полупережеванное пюре с ветчиной.
– Черт возьми, Лори, да ты совсем белый стал!
– Не смешно! – возразил Лори, вытирая рот рукавом.
Раздался голос Уилкокса с характерным для него легким тягучим акцентом:
– Не нравится мне все это, совсем не нравится. Уж коли Биг Бюргер взялся жрать людей прямо так, сырьем…
В ответ Льюис возмущенно заметил:
– Я нисколько не шучу, шериф.
– Не сердитесь, доктор; жизнь и так слишком коротка для того, чтобы портить себе кровь, – вряд ли вы возьметесь утверждать обратное. Ладно; если я все правильно понял, нам придется иметь дело с каким-то чокнутым.
– Похоже, да… Ей буквально выскребли одну глазницу, Уилкокс, дочиста выскребли.
– Может, этот тип еще и кусочком хлеба ее подтирал? – пробурчал Уилкокс, отхлебывая пива, и в голосе его сильнее, чем когда-либо, проскользнули крестьянские интонации.
