– Меня зовут Кинси Милхоун. Я частный детектив. Мать Лорны Кеплер наняла меня расследовать смерть дочери. Вы могли бы уделить мне несколько минут?
Он оглянулся назад и пожал плечами.
– Конечно, но только во время нашей беседы я буду готовить ужин. – Он отодвинул задвижку и распахнул передо мной дверь. – Кухня вон там. Только смотрите под ноги. – Перешагнув через кучу пластмассовых кубиков, Дж.Д. двинулся по коридору. – Моя жена считает, что детский манеж слишком ограничивает свободу ребенка, поэтому разрешает Джеку играть там, где я могу следить за ним. – Я успела заметить, что Джек перепачкал арахисовым маслом все стойки перил, до которых мог дотянуться.
Я последовала за Дж.Д. по холодному коридору, который казался еще более мрачным из-за панелей красного дерева и покоробившихся от времени обоев. Интересно, смог бы реставратор привести этот коридор в божеский вид, смыв сажу и восстановив все когда-то яркие цвета, как это делается со старыми картинами? Но с другой стороны, разве могут быть красными бледно-коричневые столистные махровые розы.
В кухне чувствовалась некая жалкая попытка "модернизации" – мне показалось, что изначально здесь размещалась хозяйственная кладовая. Поверхности рабочих кухонных столов были обиты линолеумом, закрепленным по краю металлической лентой, под которой скапливалась грязь. Деревянные шкафчики покрывал толстый слой ярко-зеленой краски. Плита и холодильник выглядели новыми, и их белизна выбивалась из общего фона. Дубовый обеденный стол и два стула расположились в стенной нише, окна которой выходили в заросший двор. Но здесь, по крайней мере, было теплее, чем в коридоре, по которому мы проходили.
– Садитесь, – предложил хозяин.
– Спасибо, я ненадолго. – На самом деле мне очень не хотелось опускать свой зад на стулья, которые пестрели жирными отпечатками детских ладошек. Какой-то малыш – наверное, Джек – лазил по кухне, оставляя повсюду следы виноградного желе, которые тянулись аж до задней двери, выходившей на маленькое застекленное крыльцо.
Дж.Д. наклонился к плите и добавил пламя под сковородой, а я тем временем прислонилась к дверному косяку. Волосы у него были русые, редеющие на макушке, но слегка торчащие над ушами. Одет он был в голубую хлопчатобумажную рубашку, потертые голубые джинсы и пыльные ботинки. На рабочем кухонном столе лежал белый бумажный пакет с эмблемой мясной лавки, нарезанные кружочками лук и чеснок. Дж.Д. добавил в сковородку оливкового масла. Мне очень нравится наблюдать, как мужчины готовят.
