На этот раз перед домом не оказалось рабочего фургона Мэйса, и я, оставив свой "фольксваген" на обочине возле забора из белого штакетника, прошла по дорожке к крыльцу и постучала в дверь. Мне пришлось немного подождать, прежде чем Тринни открыла.
– Ох, привет. Мама отработала две смены, и она еще спит.
– Я так и думала. Она сказала, что оставит для меня коробку на столе Берлин.
– А Берлин сейчас нет. Ее куда-то послали с поручением. Может, хотите зайти и подождать?
– Спасибо. – Я прошла за Тринни через небольшую, тесно заставленную мебелью гостиную в обеденную комнату, примыкавшую к кухне. Солнце клонилось к закату, стекла кухонных окон начали темнеть, создавая в освещенной кухне искусственную атмосферу тепла. Посередине кухни стояла разложенная гладильная доска, и запах свежевыглаженного хлопка заставил меня взгрустнуть о лете.
– Не возражаете, если я взгляну на стол Берлин? Если коробка там, то я смогу забрать ее.
Тринни снова взялась за утюг.
– Стол вон там, – она указала на дверь, ведущую в контору.
В углу стояли стол и шкафы для документов, и я вспомнила, что уже видела их в тот вечер, когда разговаривала с Мэйсом. Справа на столе стояла коробка, на крышке которой была написана моя фамилия. Я подавила в себе желание порыскать в шкафах и ящиках стола, подняла крышку коробки и проверила ее содержимое. На меня пахнуло ароматом, представлявшим собой тонкое сочетание запаха цитрусовых и пряностей. Я закрыла глаза, представив себе, что это запах Лорны. По опыту я знала, что специфический запах может выдать владельца. Мужчину – запах крема для бритья, кожи или пота, а женщину – духов. Ключи, о которых упоминала Дженис, покоились сверху папок, аккуратно расставленных в алфавитном порядке: перечень счетов, налоги с доходов, дивиденды, акции, годовые отчеты. В одном углу коробки торчал сложенный кашемировый шарфик. Я прижала его конец к лицу, и ощутила нежный дух скошенной травы, корицы, лимона и гвоздики. Забрав коробку с собой на кухню, я поставила ее на один из стульев, а сверху положила шарфик.
– Это шарфик Лорны? Он лежал в коробке вместе с ее бумагами.
Тринни пожала плечами.
– Наверное.
Я сложила его и положила на место.
– Не возражаете, если я присяду? Мне бы хотелось поговорить с вами.
– Хорошо, – согласилась Тринни и отключила утюг.
– Надеюсь, что не мешаю вам готовить ужин.
– У меня в духовке стоит готовая запеканка, мне надо только подогреть ее и быстренько сделать салат.
