Нефера полностью расстегнула воротник, и показалась маленькая секира, все так же слабо светившаяся под горлом. О её существовании знали только посвящённые из посвящённых, но они молчали под страхом смерти. Даже Хотак ничего не знал о светящемся амулете, что жил в теле жены. Нефера сразу обнаружила одну особенность амулета: если она не хотела, чтобы его заметили, то любой, кто смотрел на жрицу, видел на её груди только кожу и мех.
Не считая роскошного символа на стене, комната медитаций была пустынна. Ровно горели факелы на стенах, освещая голое помещение, — вещи, которыми леди Нефера здесь занималась, требовали полной сосредоточенности и внимания.
Глянув на просочившегося сквозь щель под дверью Такира, жрица кивнула. Призрак торжественно поднял прозрачную костяную руку, и комнату немедленно заполнили мёртвые — зелёные и синие тела, навсегда запечатлённые в момент смерти, погибшие в бою, скончавшиеся от болезни или старости, казнённые или утонувшие. Все были минотаврами, и все горели желанием услужить ей. Кто был одет в обноски, кто в роскошные килты, многие, умершие ненасильственной смертью, казались почти живыми, если бы не ввалившиеся глаза и голодный взгляд. Если минотавр погиб в бою, было страшней — тогда рядом с Неферой колыхались разрубленные головы и вывалившиеся кишки, отрубленные руки и висящие куски мяса.
Невдалеке стоял воин с почти отрубленной головой, на его панцире были ужасающие следы секир и мечей, а рядом плавал маленький мальчик, умерший от алой чумы — жуткой болезни, со времён Первой Драконьей Войны опустошавшей все земли Крина, независимо от того, какие расы их населяли. Ребёнок беззвучно дёргался в припадках боли и кашля, а из воина во все стороны хлестала призрачная кровь.
Вокруг Неферы смешивались запахи моря, горящей плоти и свежих цветов. Огнём пахли сожжённые, морем — невольно выбравшие более древнее погребение, а цветочный аромат пробивался с могил.
— Дайте мне силу! — скомандовала Нефера теням.
Они послушно окружили её ужасной, отвратительной ордой, могущей иного свести с ума, но сердце Неферы лишь радостно затрепетало — ведь призраки были ключом к её будущей славе.
Поместив руки на то место, куда вросла секира, жрица начала тихо петь, а все призраки, кроме Такира, толпились вокруг неё, протягивая руки к золотому амулету. Один за другим они прикасались к нему и, пройдя сквозь тело Неферы, исчезали. От каждого прикосновения верховная жрица вздрагивала и бормотала в забытьи, рисуя в воздухе странные фигуры. Над её головой появилось густое облако, корчащееся и извивающееся, словно живое, слабый звук донёсся до ушей.
