Немного придя в себя, Валентина подумала, что вряд ли сумеет довести дело до конца. Этот палец… Для нее это было равносильно встрече с самой Смертью. Валентина не сомневалась, что чем ближе к линии фронта она начнет подходить, тем больше мертвых и кусков тел начнет попадаться ей на пути, а к этому она не была готова. Она просто-напросто не в состоянии этого вынести - особенно сейчас, когда ее карманы оттягивали камни-шпионы. Валентина уже догадалась, что Волшебник сражается на другой стороне, но только сейчас до нее дошло: теперь и она сама служит врагам - там самым негодяям и мерзавцам, чьим престарелым отцам и матерям она желала голодной смерти в неотапливаемых квартирах на верхних этажах темных, насквозь промороженных зданий и чьих детей она хотела бы разорвать на части своими собственными руками.
Тут Валентину снова затрясло - начинался очередной приступ лихорадки. В голове все плыло, земля под ногами раскачивалась, как палуба корабля, плывущего по беспокойному морю.
Кое-как она поднялась на ноги и сделала шаг вперед. Это был дергающийся, танцующий шаг зомби. Второй шаг вышел точно таким же. Только потом Валентина расходилась и дальше уже двигалась почти нормально.
Пройдя несколько метров, она снова остановилась, сунула руку за воротник рубашки и достала из лифчика (она снова стала носить лифчики, которые «напечатал» ей Волшебник) ингалятор с лекарством. Наплевать… Меньше чем через неделю она умрет.
Все еще думая об этом, Валентина быстро взяла распылитель в рот и нажала кнопку, одновременно сделав глубокий вдох. В голове сразу прояснилось, жар отступил, исчезли куда-то страх и муки совести, и даже холод, казалось, стал не таким пронизывающим. Осталась только жестокая, больше похожая на оскал улыбка, которая словно примерзла к губам Валентины. Все ее чувства многократно обострились, ум мыслил холодно и четко, движения сделались стремительными и легкими, как будто она танцевала под какую-то зажигательную музыку.
Дальше Валентина уже не шла, а бежала. Чем ближе подходила она к линии фронта, тем хуже пахло из траншей, но теперь она не обращала на вонь никакого внимания. Почти не трогали ее и разбросанные повсюду части тел.
Она установила пять камней-шпионов и слегка пригнулась, когда над самой ее головой пролетела еще одна противоблиндажная ракета. На мгновение ей захотелось поднять руку и прикрепить электронный соглядатай к длинной серебристой сигаре, но она подавила в себе это желание. Вместо этого она установила очередное устройство прямо перед носом сержанта-артиллериста, который, надрывая глотку, орал на двух изможденных женщин, силившихся развернуть громоздкую ракетную установку, очевидно, сдвинутую с позиции близким разрывом. Женщины показались Валентине очень, очень старыми; когда-то она носила воду людям, которые выглядели гораздо моложе этих двоих, но, возможно, впечатление создавала страшная худоба. Обе выглядели так, словно тела их были сделаны из скрученной в несколько раз проволоки. От нечеловеческого напряжения глаза женщин вылезли из орбит и казались огромными и круглыми.
