– Это причина лишь некоторых видов уродств. Например, когда ребенок рождается весь волосатый или покрытый пятнами. А вот если у младенца нет руки или ноги, или они покалечены, то это как раз и означает, что зародыши дрались. Вот почему питательный бульон нельзя делать слишком густым, особенно если им некуда деваться из сосуда - они становятся слишком буйными.
– И долго ты еще сможешь поддерживать их рост?
– Наверное, уже не очень долго. Трудно держать их живыми, если они не добрались до яйца. Я читал, что во Франции одного зародыша ухитрились вырастить до размера кулака, но у них, понятно, было другое оборудование. А я только хотел проверить, получится ли у меня хоть что-нибудь.
Роберт смотрел на пену и вспоминал доктрину преформации [Учение о наличии в половых клетках материальных структур, определяющих будущий организм. Автором толкуется иначе, чем принято в нашей альтернативной вселенной.], которую мастер Тревельян заставил их выучить наизусть: все живые существа были созданы давным-давно и одновременно, а те, что рождаются сейчас, есть лишь увеличение доселе невидимого. Хотя все рожденные кажутся новыми существами, их гомункулусам на самом деле множество лет, ибо на протяжении всей человеческой истории они переходили от одного поколения предков к другому, дожидаясь своей очереди родиться.
Фактически, ждали не только они - Роберт и сам, наверное, ждал до своего рождения. Если бы подобный эксперимент провел его отец, то крошечные фигурки, увиденные Робертом в реторте, оказались бы его нерожденными братьями и сестрами. Он знал, что зародыши неразумны, пока не доберутся до яйца, но задумался: о чем бы они грезили, если бы обладали разумом? Он представил ощущение собственного тела, все кости и органы у которого мягкие и прозрачные, как желатин, и как оно хватается за мириады своих двойников. Каково было бы ему смотреть сквозь прозрачные ресницы и понимать, что та далекая гора - это человек, да еще сознавать, что он - твой брат? Да еще знать при этом, что и он сможет стать таким же громадным, как этот колосс, если только доберется до яйца?.. Так и что ж в том удивительного, что они дерутся!
***
Изучение принципов номинации Роберт Стрэттон продолжил в Кембридже, в Тринити-колледже. Там он изучал каббалистические тексты, написанные столетия назад, когда номинаторов еще называли баалей шем, а автоматы - големами. Тексты, заложившие фундамент науки об именах: «Сефер йезира», «Содей разайя» Елеазара Уормского и «Хайей ха-олам ха-ба» Абулафия. Затем он штудировал алхимические трактаты, придавшие методам манипуляций с алфавитом более широкий философский и математический контекст: «Ars magna» Луллия, «De occulta Philosophia» Агриппы, «Monas Hieroglyphica» Джона Ди.
