– По-вашему, это и есть наиболее подходящее применение такого имени? - усомнился Эшборн. - Ведь наша цель - выживание человечества как вида, а вовсе не спасение элиты.
– Наоборот, суть здесь чисто научная. Наш долг - обеспечить выживание вида, это верно, но также он заключается и в том, что мы должны гарантировать здоровье человечества, поддерживая должный баланс внутри него. Политика тут совершенно ни при чем. Окажись ситуация противоположной, мы стали бы проводить другую линию и увеличивать численность рабочих.
– А не может ли улучшение условий жизни бедняков со временем привести к рождению у них и улучшенного потомства? - предположил Стрэттон.
– Вы подумали об изменениях, к которым могут привести ваши дешевые двигатели, не так ли? - с улыбкой осведомился Филдхарст, и Стрэттон кивнул. - Как ваши, так и мои предполагаемые реформы могут взаимно усилить друг друга. Регулирование численности низших классов приведет к росту их уровня жизни. Однако не ждите, что простое увеличение экономического комфорта повысит их умственные способности.
– Но почему?
– Вы забываете о самоподдерживающейся природе культуры, - напомнил Филдхарст. - Мы видели, что все человеческие мегазародыши одинаковы, однако никто не осмелится отрицать межнациональные различия - как в облике, так и в темпераменте. Их единственной причиной может быть только материнское влияние, поскольку материнское лоно есть сосуд, внутри которого воплощается социальное окружение. Например, женщина, прожившая всю жизнь в Пруссии, естественно, родит ребенка с характером пруссака. Именно таким образом национальные особенности сохраняются столетиями, несмотря на многочисленные исторические события. И совершенно нереалистично полагать, будто бедняки в этом отношении чем-то отличаются.
– Будучи зоологом, вы, несомненно, разбираетесь в этих вещах лучше нас, - сказал Эшборн, взглядом заставив Стрэттона промолчать. - И мы станем полагаться на ваши выводы.
Остаток вечера разговор шел на другие темы, и Стрэттон, как мог, держал себя в руках и сохранял внешнее дружелюбие. Наконец, когда Филдхарст ушел, Стрэттон и Эшборн спустились в лабораторию, чтобы поговорить наедине.
– И этому человеку мы согласились помогать?! - воскликнул Стрэттон, едва закрыв за собой дверь. - Он же собрался разводить людей, как породистый скот!
– Наверное, нам не следовало бы так удивляться, - вздохнув, ответил Эшборн и уселся на лабораторный стул. - Ведь цель нашей группы - воспроизвести для людей процедуру, предназначенную только для животных.
