Разноцветный мох желтыми и коричневыми пятнами расползался по большим плитам, кое-где он покрывал камни таким плотным ковром, что ноги немедленно наливались усталостью, хотелось прилечь на это уютное мягкое ложе и выспаться наконец.
Вьюк на ходу иногда пощипывал траву, не брезговал и коричневым мхом, но от желтого воротил свои волосатые ноздри.
– Что-то я не пойму, - сказал Керби. - Вода у рыбаков только во флягах. Фляги маленькие. Знают, стало быть, где колодцы или родники. Или не знают?
– Ты говорил, что идет большой караван. Значит, должны быть цистерны с водой.
– А если нет?
– Тогда не знаю.
Керби провел рукой по небритому подбородку, окинул задумчивым взглядом группу Беспалого, которая брела впереди, и пробормотал:
– Если мы разминулись с караваном, дело плохо. Без воды своим ходом далеко не уйдем. Вот если вьюка отнять, то легче будет, дольше продержимся. Вода где-то должна быть.
Уходя из деревни, мы с собой взяли несколько больших пластиковых бутылей, наполнив их водой из ручья. Пить, в общем-то, не хотелось, хотя сухие галеты пришлось запивать. Да и в пустыне было не жарко, а даже немного прохладно. Но я знал, что ближе к вечеру высокие облака рассеются, и тогда придется искать тень - вечерняя жара на Тугаме весьма неприятна. Я прикидывал, на сколько времени нам хватит воды, поэтому слова техника не сразу дошли до меня.
– Вьюка добром не отдадут, - сказал я. - Ночью разве что попробовать, но если они будут настороже, кулаками не обойтись. Ножи у них длиннее и крепче наших огрызков, да и топор, знаешь ли, острый.
– У них ножи и топор, у нас Лепс, - горячий шепот Керби обжигал ухо. - К тому же у Гинтара рука еще плохо действует. Навалимся внезапно, мужиков перережем, женщин себе возьмем, пусть служат, чем могут. А то без баб трудновато, Лепс нервничает…
Короткий смешок техника мне не понравился, но смысл в его словах был. Когда речь идет о выживании, тонкая шелуха запретов и страхов цивилизованного гражданина осыпается пылью. Годы скитаний привели к тому, что законопослушный гражданин во мне уже исчез, хотя хищник еще не родился. Но я уже был готов стать охотником, а не добычей, нападать, а не защищаться. Жена и дочь за моей спиной не сковывали руки, напротив, ради них я готов был даже, чтобы мои пальцы обросли шерстью и увенчались острыми когтями, пригодными для того, чтобы хватать или разрывать.
Тряхнув головой, чтобы отогнать неприятное видение, я попросил Керби не торопить события, благо мы почти вышли к дороге. Отдохнем, выждем еще ночь.
