В гостинице Грин оказался только часов в семь вечера, и случилось то, чего он больше всего опасался — он опоздал. Всех участников перевели в Колизей. Там уже шла подготовка к торжественному открытию турнира. Оно должно было, состоятся вечером, и продолжаться до семи утра, а в это время начнётся отборочный тур или мясорубка, как его называли, но Грину туда попасть уже не суждено, потому что: во-первых — сами участники слишком заняты, чтобы отвлекаться на посторонние дела (хотя ради того дела, по которому сюда приехал Грин, Деррек с удовольствием бы отвлёкся), а во- вторых — просто потому, что его, Грина, туда не пустят.
И он оказался в сложном положении — увидеть Деррека ему теперь удастся только после мясорубки и то, только если того не убьют, а если убьют, тогда бессмысленно было вообще сюда приезжать.
Проникнуть нелегально не удастся тоже — не те годы уже, может, когда-то он и смог бы, но не сейчас. Он разозлился на себя, свою беспомощность и прибывал в состоянии нервозности, отчаянно пытаясь что-либо придумать, но не одной хорошей мысли не приходило в голову.
— Вы ведь Джерри Грин — начальник участка, где работает офицер Деррек? — услышал он у себя за спиной, когда выходил из здания гостиницы.
Грин обернулся — к нему обращалась блондинка с выразительными глазами и упругой грудью, а также с татуировкой на левом предплечье.
Он не знал девушку, раз она знала его и Деррека,
то глупо было открещиваться.
— Кто вы? — спросил Грин.
— Меня зовут Лаура Иоргенсон, — ответила девушка. — Не спрашивайте, откуда я знаю всё. Вам надо встретится с офицером Дерреком, но это не возможно сейчас, так ведь? А я могу это сделать и передам ему всё, что вы скажете.
Джерри замялся с ответом. Он и сам толком не знал, что сказать Дерреку. О том, что его подставили, он и сам уже догадался, а остальное слишком долго — это нужно с глазу на глаз, и Грин решил ограничиться минимумом того, что мог сказать.
— Передайте ему, что я здесь, что не могу встретиться с ним сейчас, что нужно много чего сказать, — он помолчал недолго, — пусть будет осторожен. Я надеюсь, что после первых сражений ещё смогу его увидеть. Это всё.
Лаура не стала уточнять и переспрашивать. Просто кивнув головой, направилась своей дорогой. Грин окликнул её.
— Да и ещё. На случай, если мы больше не увидимся, скажите ему, что я сделаю всё возможное. Он поймёт.
Легче ему после этого не стало, но это всё, что сейчас он мог сделать. Теперь ему предстояло ждать и молиться, чтобы с Дерреком ничего не случилось — тяжесть только увеличилась на душе старика.
