В креслах спали Капустин и Неля.
Автобусы мчались по шоссе. Капустин и Светлана Николаевна ехали в разных автобусах.
В Синае автобусы остановились на площади, откуда вверх поднималась канатная дорога. Туристы вышли из автобусов и двинулись к кабинкам канатной дороги. Когда размещались по кабинкам, Капустин сел рядом со Светланой Николаевной.
Светлана Николаевна отодвинулась.
– Не смей прикасаться!
– Света…
– И не смей обращаться ко мне по имени.
– Товарищ Капустина…
Кабинка пошла вверх.
– Я не Капустина. Я возьму девичью фамилию.
– Но пока мы еще не развелись.
– Тебя это не останавливает.
– Света…
– Я же просила.
– Светлана Николаевна… Ну что за глупая ревность.
– Ревность? Не смеши меня. Ты свободный человек, путайся с кем хочешь. Но не при всех. Не ставь меня в дурацкое положение. Я понимаю, на меня тебе наплевать, но ты бы хоть о нем подумал. Он же влюблен в нее, это за версту видно, а ты… Я не знала, что ты так циничен.
– Светочка, да что с тобой?
– Уйди, прошу тебя!
– Куда? – Он посмотрел вниз – под ними была пропасть. – Ты терпела столько лет, потерпи еще пять минут,
– Негодяй… Права мама: прежде чем выходить за вас замуж, надо с вами развестись – иначе не узнаешь.
– Иногда твоя мама высказывает здравые мысли.
– Оставь в покое маму! Мало того, что ты мне испортил жизнь…
– Ну вот, опять двадцать пять, – перебил он ее.
Кабинка остановилась.
– Если бы мы были дома, – сказала она выходя, – я бы сегодня же уехала. Но поскольку это невозможно, возьми себя в руки и веди прилично. Хотя бы до государственной границы.
Наверху, посреди площади перед отелем, стоял маленький мальчик и плакал. Светлана Николаевна огляделась, родителей не было видно.
– Ты что? – присела она перед ним, – потерялся? – Он посмотрел на нее и заплакал еще сильнее. – А где же твои родители, а? Папа? Мама? – Мальчик заревел пуще прежнего. – Ну перестань плакать, придет сейчас твоя мама. – Она снова огляделась. Никто не шел. – А как тебя зовут? А? Ну имя у тебя есть?… Не понимаешь… Ну я вот, я – Светлана. Тетя Света. – Она протянула ему руку. – А ты?
Он посмотрел на протянутую руку и снова заплакал.
– Ну а я по-румынски не понимаю, видишь, какая история. – Она погладила его по голове. Чувствовалось, что она не часто имела дело с детьми.
Мальчик затряс ногой.
– Ты что?… Ты, наверное, это хочешь?… Не знаю, как это по-вашему… Пи-пи?
Он закивал головой.
– Да… Ну а где же тут?
Она огляделась. Туалета нигде не было видно. Да и места подходящего тоже. Она направилась с ним к кафе.
