Интересно, что когда 20 лет спустя обожавшие Александрова и Орлову после «Весны» чешские кинематографисты задумали снять художественный (!!!) фильм о них, они собирались воспроизвести в нем и эпизод аварии и александровское «Чарли, вы же все можете!».
Впрочем, чехи не были оригинальны. За несколько лет до них то же самое – художественное полотно под «мультипликационным», как его называет Д. Щеглов, названием «Люба и Гриша» – задумали англичане. Александров даже летал в Англию «консультировать» фильм о себе и своей половине.
Но такие экстравагантные идеи, как правило, не осуществляются. Не сбылись они и у чехов с англичанами…
«После просмотра фильма «Человек человеку…», – вспоминает его второй режиссер А. Бобровский, – Александров не хотел отпускать меня и попросил проводить его до дома. Там он предложил прогуляться на свежем воздухе после тяжелого рабочего дня и поговорить о возможных поправках. Уже стемнело, а он никак не хотел отпускать меня.
Прогулка наша становилась скучноватой.
Все прояснилось, когда из-за угла выехала машина и из нее вышла Орлова, вернувшаяся после спектакля.
– Любовь Петровна, – Александров торжественно взял ее под руку, поздравьте нас, мы только что смотрели фильм в законченном виде.
Она обрадовалась и крепко стиснула его руку:
– Какие вы молодцы! Поздравляю вас! Ну и как, Григорий Васильевич, какое у вас впечатление?
– А вот спросите у моего молодого режиссера.
– Да-да, любопытно. Вы ведь провели работу от первого до последнего дня.
Вот почему мы так долго гуляли!
Я был застигнут врасплох. Нужно было что-то отвечать, а я, честно говоря, считал себя несколько обманутым именно потому, что с первого дня меня настроили на совсем другую картину (то есть на художественное, с обычным александровским размахом, полотно, а не на более чем скромный, хотя и «экспериментальный» фильм-концерт, каким получился «Человек человеку…». – Ю. С.)
– Фильм хороший, – ответил я после некоторой заминки.
В глазах Орловой я увидел открытое разочарование:
– И только?
Ясно, она ожидала совсем другого ответа.
– Фильм отличный, – сказал я тогда, помедлив.
Орлова укоризненно взглянула на меня и, подчеркивая каждое слово движением указательного пальца, как это делают педагоги, наставляя нерадивого ученика, сказала раздельно:
– Вот так нужно отвечать!
Она повернулась и пошла к подъезду. Александров, кивнув мне, последовал за ней. Девочки, дежурившие у подъезда, кинулись вручать Орловой цветы.
