Пушкин (поднимаясь)
Ни минуты покоя!
идёт, спотыкается об Гоголя и падает
Вот чёрт! Никак опять об Гоголя!
Гоголь (поднимаясь)
Вечно во всем помеха!
идёт, спотыкается об Пушкина и падает
Вот мерзопакость! Опять об Пушкина!
Пушкин (поднимаясь):
Хулиганство! Сплошное хулиганство!
идёт, спотыкается об Гоголя и падает
Вот чёрт! Опять об Гоголя!
Гоголь (поднимаясь)
Это издевательство сплошное!
идёт, спотыкается об Пушкина и падает
Опять об Пушкина!
Пушкин (поднимаясь)
Вот чёрт! Истинно что чёрт!
идёт, спотыкается об Гоголя и падает
Об Гоголя!
Гоголь (поднимаясь)
Мерзопакость!
идёт, спотыкается об Пушкина и падает
Об Пушкина!
Пушкин(поднимаясь)
Вот чёрт!
идёт, спотыкается об Гоголя и падает за кулисы
Об Гоголя!
Гоголь(поднимаясь)
Мерзопакость!
уходит за кулисы | за сценой слышен голос Гоголя: «Об Пушкина!» | занавес
<1934 год>
Даниил Иванович Хармс (Ювачёв)
Жил-был столяр. Звали его Кушаков.
Однажды вышел он из дому и пошёл в лавочку, купить столярного клея.
Была оттепель, и на улице было очень скользко. Столяр прошёл несколько шагов, поскользнулся, упал и расшиб себе лоб.
– Эх! – сказал столяр, встал, пошел в аптеку, купил пластырь и заклеил себе лоб.
Но когда он вышел на улицу и сделал несколько шагов, он опять поскользнулся, упал и расшиб себе нос.
– Фу! – сказал столяр, пошел в аптеку, купил пластырь и заклеил пластырем себе нос.
Потом он опять вышел на улицу, опять поскользнулся, упал и расшиб себе щеку.
Пришлось опять пойти в аптеку и заклеить пластырем щеку.
– Вот что,– сказал столяру аптекарь.– Вы так часто падаете и расшибаетесь, что я советую вам купить пластырей несколько штук.
– Нет,– сказал столяр,– больше не упаду!
Но когда он вышел на улицу, то опять поскользнулся, упал и расшиб себе подбородок.
– Паршивая гололедица!– закричал столяр и опять побежал в аптеку.
– Ну вот видите,– сказал аптекарь,– Вот вы опять упали.
– Нет!– закричал столяр.– Ничего слышать не хочу! Давайте скорее пластырь!
Аптекарь дал пластырь; столяр заклеил себе подбородок и побежал домой.
А дома его не узнали и не пустили в квартиру.
– Я столяр Кушаков!– закричал столяр.
– Рассказывай!– отвечали из квартиры и заперли дверь на крюк и на цепочку.
Столяр Кушаков постоял на лестнице, плюнул и пошёл на улицу.
19… год
Даниил Иванович Хармс (Ювачёв)
Человек с тонкой шеей забрался в сундук, закрыл за собой крышку и начал задыхаться.
– Вот,– говорил, задыхаясь, человек с тонкой шеей, – я задыхаюсь в сундуке, потому что у меня тонкая шея. Крышка сундука закрыта и не пускает ко мне воздуха. Я буду задыхаться, но крышку сундука все равно не открою. Постепенно я буду умирать. Я увижу борьбу жизни и смерти. Бой произойдет неестественный, при равных шансах, потому что естественно побеждает смерть, а жизнь, обреченная на смерть, только тщетно борется с врагом, до последней минуты не теряя напрасной надежды. В этой же борьбе, которая произойдет сейчас, жизнь будет знать способ своей победы: для этого жизни надо заставить мои руки открыть крышку сундука. Посмотрим: кто кого? Только вот ужасно пахнет нафталином. Если победит жизнь, я буду вещи в сундуке пересыпать махоркой… Вот началось: я больше не могу дышать. Я погиб, это ясно! Мне уже нет спасения! И ничего возвышенного нет в моей голове. Я задыхаюсь!..
