. – «Тихим погромом» прослыл методический, квартал за кварталом, грабёж евреев Киева при коротком возврате туда белых в конце октября 1919. Пишет Шульгин: «Начальство строго запрещало „громить“. Но… во-первых, „жиды“ действительно досадили; а во-вторых, „героям“ нечего было есть… Добровольцы в больших городах вообще жили впроголодь», – были ночи грабежа, однако без убийств и насилий. Это «происходило на закате Деникиады… начало агонии Добровольческой Армии»
[413].
«По пути своего наступления и, в особенности, отступления», в жестоком последнем отступлении в ноябре-декабре 1919, Белая армия учинила «длинный ряд еврейских погромов» (признаваемых Деникиным), и, очевидно, не только с целью грабежа, но и – в месть. Однако, говорит Бикерман, «убийства, грабежи и насилия над женщинами не были неизменными спутниками [Белой] армии, как утверждают, преувеличивая ради своих целей и без того страшное, наши [еврейские] национал-социалисты»[414].
О том же Шульгин: «Для подлинно Белой психологии дикая расправа с безоружным населением; убийство женщин и детей; грабёж чужого имущества; всё это – просто невозможно». Итак, «подлинные Белые виновны в данном случае в попустительстве. Недостаточно властно осаживали мразь, затесавшуюся в Белый лагерь»[415].
Об этом же Пасманик: конечно, «все понимают, что ген. Деникин не желал погромов, но, когда я в апреле и мае 1919г. был в Новороссийске и Екатеринодаре, т е. ещё до начала похода на север, я почувствовал сгущённую атмосферу антисемитизма, проникавшую повсюду»[416]. На той почве – на мщении ли, на попустительстве – и вспыхнули «белые» погромы 1919 года.
При этом, «по единогласному мнению людей, имевших несчастье пережить и те и другие [петлюровские и белоармейские] погромы, петлюровцы больше всех других именно за жизнью еврея гнались, за его душой: они преимущественно убивали»[417].
«Не Добровольческая армия начала еврейские погромы в новой России. Начались они в «обновлённой» Польше, на завтра после того, как она вновь стала свободным и независимым государством. А в самой России начали их украинские войска демократа Петлюры и социалиста Винниченко… Украинцы превратили погром в бытовое явление»[418].
Не Добровольческая армия начала погромы – но она их продолжила, питаясь ложным убеждением, что все евреи – за большевиков. «Особую ненависть у белогвардейцев и петлюровцев вызывало имя Л. Троцкого; почти каждый погром сопровождался лозунгом: „Это вам за Троцкого“. И даже „кадеты, ранее всегда осуждавшие все виды антисемитизма и, тем более, погромы… на своей конференции в Харькове в ноябре 1919… потребовали от евреев „объявить беспощадную войну тем элементам еврейства, которые активно участвуют в большевистском движении“. При этом кадеты „утверждали… что белогвардейские власти делают всё для борьбы с погромами“. Имелось в виду, что с начала октября 1919 „командование этой [Добровольческой] армии стало применять к погромщикам различные меры наказания, вплоть до расстрела“, и „погромы на время прекратились“. Однако „в декабре 1919 – марте 1920, При отступлении Добровольческой армии с Украины, погромы приобрели особенно ожесточённый характер“ и евреев обвиняли, „что они при отступлениях добровольцев стреляли им в спину“. (Важно сопоставить, что „на территории Сибири, где действовали войска А. Колчака“, – „погромов не было“, «Колчак не допускал погромов“.)
