«Нет, в самом деле идиоты – открыли стрельбу в тылу! – выругался про себя Андрей, и чужая недисциплинированность сбила творческое настроение. Думать не то что за чужих, а даже за своих разведчиков уже не захотелось. – Надо двигать домой. А то и ужин прозеваю».
Ползком, петляя меж бурьянов, он пробрался к кустарнику, а там, где согнувшись, перебежками, а где и в рост, выбрался в не наблюдаемый противником овражек. Это ничего, что пришлось поползать. Но если место действительно окажется удобным для перехода линии фронта, то пусть наблюдатели противника так и не засекут появление одиночного человека в этом районе. Одиночка всегда подозрителен. И зарождать подозрительность у врага Андрей, естественно, не хотел.
Уже в сумерках он пришел на хутор. Повар поставил перед ним котелок с уже перепревшим ужином и заговорщически шепнул:
– Вас туточки капитан шукав…
Наскоро перекусив, Матюхин пошел к командиру роты.
Маракуша встретил его на порожке избы, поднялся навстречу и, не дав доложить о прибытии, пошел к лесу.
– Догадываешься? – не оглядываясь, спросил Маракуша у шагающего чуть сзади Матюхина.
– Почти…
– Вообще-то еще ничего не решено, но… Ох, не положено такое говорить, да уж пусть будет как будет.
Младший лейтенант отметил что-то слишком уж доброжелательный тон своего командира и насторожился.
– Приезжало начальство, интересовалось боевой подготовкой и спросило, как мы готовы к выходу в тыл. Ну, что ответишь? Постоянная боеготовность, как говорится, основа нашей деятельности. Поинтересовалось тобой персонально. Как, дескать, ты: не хромаешь ли, не простудился и веселое ли у тебя настроение. Я ответил, что все как будто в порядке, только старые разведчики тебя еще не приняли. Слишком уж быстро ты вознесся. Начальство пошутило, что вот, дескать, есть возможность доказать, что в самый раз… И еще я понял, что тобой интересовались в штабе армии. Так вот, я хочу знать, как ты на это смотришь?
По необычному, шутливому настроению капитана Матюхин понял, что командир что-то скрывает, но что именно, Андрей, конечно, не знал и не мог знать. Но он чувствовал, все происходило не так, как говорит капитан.
Оно и на самом деле происходило не так.
В роту приехал не такой уж частый в ней гость – начальник разведотделения дивизии майор Зайцев, уже стареющий, рыхловатый, но подвижный и хитрый, а иногда излишне шумный человек. В душе он не очень верил в полезность выходов дивизионных разведчиков в тыл врага, не без основания считая, что такие выходы влекут слишком большие потери, а получаемые при этом сведения, порой очень важные, сплошь и рядом оказываются бесполезными для дивизии. Они годились для армии, даже для фронта, а командир дивизии не мог сам пользоваться раскрытыми тайнами врага – для этого у него чаще всего не хватало сил. Да и власти. Решал командарм.
