- Другой работы нет. Рондда живет углем. Жила, во всяком случае. В земле, прямо у тебя под ногами, лежит уголь, а они не дают его добывать. Шахты закрываются одна за другой, и тысячи рабочих один за другим вышвыриваются на улицу.
- Но где-нибудь должна же быть работа? - с надеждой спросил Дик.
Ивен улыбнулся, и возмущение исчезло с его лица.
- На это мы и надеемся, каждый из нас, не так ли? Поэтому я и иду в Лондон. Поэтому, наверное, и вы куда-то идете - все равно куда. Но я думаю, что вас еще тряхнет разок-другой, пока добьетесь чего-либо. Поверьте моему слову, может случиться, что вы будете почитать за счастье вернуться к своим старым дядюшке с тетушкой!
- Ну и сказанул! - фыркнул Дик.
- Я скорее умру с голоду, чем вернусь в этот проклятый дом! - заявила Энн.
- А вы сперва поголодайте по-настоящему, а потом говорите, - посоветовал Ивен.
Он помог ребятам перемыть посуду и свернуть палатку.
- Куда путь держите? - спросил он. - Я выхожу на дорогу - и прямиком в Лондон!
- Вы намерены всю дорогу идти пешком?
- Конечно, нет. Доберусь на попутных грузовиках - к вечеру буду на месте.
Дика осенила внезапная мысль.
- Послушай, можешь сделать нам одолжение?
- Все, что угодно, и даже с радостью.
Дик порылся в сумке и вытащил помятую открытку. "У нас все в порядке, - написал он. - Не волнуйтесь. И не ищите нас. Дик". Он написал на обратной стороне дядюшкин адрес и протянул открытку Ивену.
- Опусти в Лондоне, ладно? Они увидят почтовый штемпель и перестанут искать нас в других местах.
- Ты бы лучше написал на ней слово "Лондон", - не успокаивалась Энн. - Бывает, что на штемпеле ничего не разберешь - одно пятно.
- Давай! - Дик взял назад открытку и в верхнем углу приписал: "Из Лондона". Послание приняло ужасно таинственный вид. Ивен осторожно спрятал его во внутренний карман поношенной куртки.
- А куда вы двинетесь на самом деле?
- В Дербишир, - ответил Дик.
- Ив Ноттингем, - добавила Энн. - На родину папы. Мы вообще хотим попутешествовать по Англии.
Все трое пробирались по лесу, ведя за собой велосипеды, пока не очутились на широком, прямом шоссе, которое, как нож, рассекало лес надвое. На обочине, в зарослях папоротника, паслись овцы.
- Какое прямое шоссе! - воскликнула Энн.
- Говорят, что его построили еще римляне,- мрачно заметил Ивен. - Все их дороги такие же прямые, как эта.
- Да, да, я знаю, - подхватил Дик. - Нам все это рассказывали в школе на уроках истории и латинского языка.
- Образование - великая штука, - сказал Ивен. - Мне бы тоже хотелось заниматься латынью и греческим, только, по-моему, важнее изучать экономику. Если мне посчастливится найти работу в Лондоне, то осенью я постараюсь поступить на курсы.
