Три землекопа были вымотаны до такой степени, что поедали рыбу, даже не замечая, что это каменный окунь.
– Пусто! – сказал Марк, наливая себе вина. – Совершенно пусто! Невероятно. Мы уже закапываем яму. Вечером закончим.
– А чего ты ждал? – спросил Матиас. – Думал, там труп? Ты всерьез этого ждал?
– Ну, чем больше я думал…
– Вот и нечего было думать. Мы и так достаточно думаем, сами того не желая. Под деревом ничего нет, вот и все.
– Точно? – спросил Вандузлер приглушенным голосом.
Марк поднял голову. Он знал этот приглушенный голос. Значит, крестный снова думал, о чем не следовало, раз ему не по себе.
– Точно, – ответил Матиас. – Тот, кто посадил дерево, вырыл не слишком глубокую яму. В семидесяти сантиметрах от поверхности почва осталась нетронутой. Нечто вроде культурного слоя конца восемнадцатого века, как и сам дом.
Матиас вынул из кармана забитый землей обломок трубки из белой глины и положил его на стол. Конец восемнадцатого века.
– Вот, – сказал он, – для любителей. София Симеонидис может теперь спать спокойно. А ее муж бровью не повел, когда мы сказали, что будем копать у него в саду. Спокойный человек.
– Возможно, – сказал Вандузлер. – Но в конечном счете это не объясняет появления дерева.
– Вот именно, – подхватил Марк. – Не объясняет.
– Да плевать на дерево, – возразил Люсьен. – Может быть, его посадили на спор или что-нибудь в этом роде. У нас есть тридцать тысяч франков, и все довольны. Закапываем яму, а в девять часов вечера ложимся спать. Отход на тыловые позиции. Я смертельно устал.
– Нет, – сказал Вандузлер. – Сегодня вечером мы выходим в свет.
– Комиссар, – сказал Матиас, – Люсьен прав, мы выдохлись. Выходите сами, если хотите, но мы пойдем спать.
– Придется сделать усилие, святой Матфей.
– Меня зовут не святой Матфей, черт возьми!
– Конечно, – согласился Вандузлер, пожимая плечами, – ну и что с того? Матфей, Матиас… Люсьен, Лука… что так, что эдак. А мне приятно. На старости лет я окружен евангелистами. Где же четвертый? Да нигде. Что же получается?… Машина о трех колесах, телега о трех лошадях. Правда забавно.
– Забавно? Потому что она опрокинется в канаву? – спросил Марк раздраженно.
– Нет, – сказал Вандузлер. – Потому что она никогда не едет туда, куда хочется, туда, куда нужно. Она непредсказуема. Вот что забавно. Не так ли, святой Матфей?
– Как вам угодно, – вздохнул Матиас, стискивая руки. – Во всяком случае, я не превращусь от этого в ангела.
– Прости, – сказал Вандузлер, – а что общего у евангелиста с ангелом? Но хватит об этом. Вечером у соседки будет дружеская вечеринка. У восточной соседки. Похоже, она частенько устраивает вечеринки. Любит повеселиться. Я принял приглашение и сказал, что мы придем вчетвером.
