Молочница все так же на него смотрит.
Пуншем назюзюкался, а? Пахнет от меня пуншем?
Молочница все так же смотрит.
Ну да, небритый, сам знаю… Дай-ка мне, девушка, глоток воды, ей-богу, я заслужил! (Пауза.) Ну что ж! Придется живописать, как всю ночь я перевязывал раненых и спасал страждущих. В самом деле, вчера вечером я видел, как обрушился дом… вот.
Молочница полощет ковш и дает Студенту напиться.
Благодарю!
Молочница стоит неподвижно.
(Медленно.) Не окажешь ли ты мне великую услугу? (Пауза.) Понимаешь ли, у меня болят глаза, сама видишь, они красные, а я прикасался к раненым и к трупам; и мне не стоит дотрагиваться до глаз… Будь добра, достань у меня из кармана чистый носовой платок, смочи его холодной водой и промой мои бедные глаза. Хочешь? Хочешь быть милосердной самарянкой?
Молочница, помешкав, исполняет ею просьбу.
Спасибо, дружок! (Вынимает бумажник. Девушка отстраняет его рукой.) Прости мне мою глупость. Я просто с ног валюсь, так спать хочется…
Старик (Студенту). Прошу прощенья, что позволяю себе к вам адресоваться, но я услышал, вы вчера были на месте катастрофы… А я тут как раз читаю в газете…
Студент. Уже и в газете есть?
Старик. Во всех подробностях; и портретец помещен. Сожалеют только, что имя отважного студента узнать не удалось…
Студент (заглядывает в газету). Вот как? Да, это я!
Старик. Но с кем это вы только что беседовали?
Студент. А сами-то вы не видели?
Пауза.
Старик. Осмелюсь полюбопытствовать… не могу ли я узнать ваше достославное имя?
Студент. К чему? Не люблю гласности… сегодня превозносят, завтра клеймят – нынче научились унижать так виртуозно… да и за наградой я не гонюсь…
Старик. Богаты, стало быть?
Студент. Какое там, напротив! Беден, как церковная крыса.
Старик. Знаете ли… мне, кажется, знаком ваш голос… У меня был в юности друг, он произносил «охно» вместо «окно», и в жизни я не встречал больше никого, кто произносил бы это слово таким манером… Он единственный. И вот теперь вы. Скажите, не родственник ли вы купцу Аркенхольцу?
Студент. Это мой отец.
Старик. Пути провидения неисповедимы… Я видел вас, когда вы были совсем еще ребенком, и при весьма печальных обстоятельствах.
Студент. Да, говорят, я родился, как раз, когда обанкротился отец.
Старик. Совершенно верно!
Студент. Могу ли я спросить, с кем имею честь?…
Старик. Я директор Хуммель…
Студент. Вот как… Припоминаю…
Старик. При вас часто произносили мое имя?
Студент. Да!
Старик. И, быть может, с некоторой неприязнью?
