– И потом, они гомосексуалисты, извращенцы, у них СПИД – они опасны для общества.
Ритм, который Кваме отстукивал то по собственным штанам, то по рулю, сильно походил на те, что звучат в фильмах из жизни джунглей. Работа на публику слишком очевидна.
Моррис надеялся на случай, который заставит Кваме найти так нужные ему слова. Порой ему удавалось убедить себя, что он всего лишь бедный маленький мальчик, слишком рано потерявший мать.
– Послушай, Кваме, на будущей неделе я собираюсь переехать в семейный дом в Квинцано. Он просторней, и к тому же Паола, моя жена, ждет ребенка, так что нам понадобится больше места. Когда мы переедем, я хочу, чтобы ты занял квартиру, в которой я сейчас живу, в Монторио. Я хочу сказать, ты, несомненно, заслужил награду за свою помощь.
Кваме медленно кивал головой взад-вперед, но неясно было, выражал ли он этим свою благодарность или же просто следовал за ритмом, который продолжал выбивать.
– По-моему, чертовски умно с твоей стороны было спросить, что будет, если Бобо вернется.
На лице негра, неподвижно глядевшего сквозь лобовое стекло на статую в каменном капюшоне за воротами, проступила слабая улыбка. Дробь резко оборвался.
– А я знаешь что думаю, босс?
– Что?
– Я думаю, есть более простые способы избавиться от жмурика.
– Например?
– Река. Горы. Очень надежно.
Моррис задумался. Уверенность постепенно возвращалась.
– Нет, и этот способ хорош, – возразил он. Затем, призвав на помощь то, чего и сам не понимал (от этого было приятнее вдвойне), добавил: – Верный способ.
К чести Кваме, он не задавал вопросов.
– Ну так давай проверим, – только и сказал он.
Негр выбрался из машины и зашагал к кладбищенским воротам. Провожая его взглядом, Моррис, думал, что явление негра на Виа-деи-Джельсомини, несомненно, собьет цены на недвижимость – вот и плата Создателю, до сих пор хранившему его на долгом и трудном пути. Выйдя из машины, Моррис задержался у лотка и купил три местных газеты.
Десятью минутами позже Кваме изучал склеп и угол, где будут сложены гробы, а Моррис, опершись на колонну, изучал тупой расистский заголовок: «ЭМИГРАНТЫ – ПЕДИКИ-УБИЙЦЫ? ТАИНСТВЕННОЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ БИЗНЕСМЕНА». Он с интересом отметил, что в газете не упомянуто любовное письмо, которое, без сомнения, обнаружили среди бумаг Бобо, но молчание лишь подтверждало, что от прессы, как и от полиции, нельзя ожидать полной информации. Никогда нельзя забывать, что они могут знать то, что ему неизвестно, или то, что он считает тайной.
