Прошла в свою комнату и, не включая лампы, встала у окна. Слабый свет падал на лужайку, и красные огоньки цветов выглядывали из темноты.
Она улыбнулась им: ничего, все пройдет.
«Как и твоя жизнь», - глумливо сказал в ухо чей-то голос. Она содрогнулась, от окна словно потянуло зимним холодом.
«Не думай об этом!» - приказала себе. Надев любимую ночную рубашку, легла в постель. По детской привычке помолилась, свернувшись в калачик.
А что ей оставалось делать еще?
Мы не знаем, что принесет случайный гость - докуку или бесконечную дорогу, полную страданий, ужаса и любви. Эти три слова часто обозначают одно и то же…
Русова разбудило щебетанье птиц, совсем как дома. Вставать не хотелось: сразу вспомнил, что он не дома, а в чуждой Америке. Потом раздался резкий голос Джанет:
– Юджин, вставай! Пора завтракать.
Снова окрик, только теперь по-английски! Русов нехотя поднялся и, надев мятый тренировочный костюм, пошел умываться. Ему положили зубную щетку и пакетик с одноразовыми бритвами. Уныло поглядел в зеркало: волосы взлохмачены и в глазах бы побольше уверенности. Он вздохнул, занялся утренним туалетом, и наконец сошел по лестнице.
Из-за стола приветственно помахал газетой Грегори:
– Тут про вас!
На первой странице и вправду была большая фотография, в черном самолете угрожающего вида Русов не сразу узнал родной «СУ-34». Буквы заголовка кричали:
РУССКИЕ В ИЛ-ОУ! ШПИОНЫ? ДИВЕРСАНТЫ? ТУРИСТЫ?
– Ничего страшного. - На лице Грегори сложилась улыбка. - Газетчики, сенсация их хлеб. Скоро и до вас доберутся.
Джанет обернулась от плиты и скептически оглядела Русова. Она выглядела строже и элегантнее, чем вчера: желтая блузка эффектно оттеняла волосы.
– Надо переодеться, - в голосе скользнуло пренебрежение. - А то репортеры потешатся, будешь выглядеть на снимках, как парень из деревни.
Русов обиделся, но смолчал. Джанет отвела его в кладовую размером с комнату, где висело на удивление много одежды: костюмы, рубашки и даже военная форма.
– Это все дядино. Сейчас ему мало что нужно. Выбирай.
Она ушла, а Русов отыскал костюм, который был ему лишь чуть велик, и стал перебирать рубашки. За спиной фыркнули - это Джанет, войдя, увидела Русова в одном белье. Бросив на стул какой-то пакет, она бесцеремонно отодвинула в сторону все рубашки, кроме одной, и вышла снова.
Русов почувствовал, что у него загорелись щеки. В пакете оказалось ослепительно белое мужское белье, какого Марьяна ему никогда не покупала. Он торопливо переоделся и глянул в зеркало.
