Значит, что-то еще мешает собаке.
Гомозков знал, на какие ухищрения идут нарушители, чтобы замести след. Табак, рассыпанный на тропе, – самое простое. Гомозков встал, потянул ноздрями влажный плотный воздух. Его насторожил сам воздух. В нем таился какой-то запах, незнакомый, совершенно чуждый многочисленным лесным запахам. Словно жгли здесь недавно не то пробку, не то...
"Газ", – пришла внезапная мысль. Вот что мешает Мушкету.
Агальцов шумно спрыгнул на землю.
– Нет, ты мне скажи, шотландцы носят комбинацию? А? Небо в мехах до самого Рижского залива, товарищ сержант. В полумиле, курс зюйд-вест, большая поляна, и на ней опять же три стожка сена. Надо бы посмотреть...
– Посмотрим. Обязательно. Отдохнем чуток... Мушкет выдохся.
Агальцов удивленно уставился на товарища:
– Здесь он, твой дядя с подковами. И недалеко... Достанем... Ты вот лучше мне скажи, Алеша. Вроде ты и грамотен... Биографии великих людей читал, разные картины видел, а живешь не думая.
– А чего думать, если все понятно... К примеру, на сей момент: Мушкет твой едва плетется, потому что старшина лишний кусок мяса пожалел собачке.
– Потяни-ка своим длинным носом. Потяни как следует... – Агальцов шумно со свистом вдохнул в себя воздух. – Чуешь что-нибудь?
– А что? Костром вроде пахнет.
– В котором сжигали пробки из-под Прасковейского портвейна...
– Вроде так...
– Значит, не померещилось, – пробормотал Гомозков. Теперь следопыт был уверен: нарушитель где-то рядом. Он тоже не двужильный, устал и явно сбавил обороты, а чтобы сбить собаку со следа, пустил в ход последнее средство – баллончик с газом.
Гомозков взглянул на Мушкета. Тот зябко вздрагивал всем телом, лежа в кустах, и грустными глазами смотрел на хозяина.
– Нужно идти, – сказал человек собаке, и она послушно встала.
– Еще немного – и мы достанем его, Мушкет. Алексей, смотри в оба, автомат с предохранителя и... тихо. Пойдешь следом, дистанция пятнадцать метров... Вперед...
