Лим разбудил спящего под шкурами Тома и привел зевающего певца к костру вместе с арфой.
— Ту же, что прежде? — спросил Том.
— Да. Песню моей Дженни. А разве есть другие?
Он запел, а карлица стала раскачиваться взад-вперед, повторяя про себя слова и плача. Торос крепко взял Арью за руку и увел ее, сказав:
— Пусть насладиться своей песней в мире. Это все, что у нее осталось.
У Арьи и в мыслях не было сделать старой карлице что-то дурное.
— Что это она сказала про Близнецы? Моя мать в Риверране, разве нет?
— Во всяком случае, была. — Торос задумчиво потер подбородок. — Старуха упомянула о свадьбе. Ладно, там увидим. Лорд Берик найдет ее, где бы она ни была.
Вскоре после этого небеса разверзлись. Сверкнула молния, прокатился гром и хлынул проливной дождь. Карлица исчезла столь же внезапно, как и появилась, а разбойники принялись строить шалаши из веток.
Дождь лил всю ночь, и утром Нед, Лим и Уотти-Мельник встали простуженные. Уотти не удержал в себе завтрак, Неда бил озноб, и кожа у него стала липкая и горячая. Нотч сказал лорду Берику, что в половине дня езды к северу есть заброшенная деревня, где они найдут лучшее укрытие, чтобы переждать непогоду. Поэтому все снова расселись по коням и поехали вниз с холма.
Дождь шел не переставая. Они ехали через леса, поля и переправлялись через раздувшиеся ручьи, где бурная вода доходила лошадям до брюха. Арья подняла капюшон плаща и съежилась. Она промокла и вся дрожала, но решила не поддаваться простуде. Мадж и Меррит скоро раскашлялись не хуже Уотти, а бедный Нед становился несчастнее с каждой милей.
— Когда я надеваю шлем, дождь лупит по нему, и у меня от этого голова болит, — жаловался он. — А если его снять, волосы липнут к лицу и лезут в рот.
— Если волосы тебе так докучают, возьми нож и побрей свою дурную башку, — посоветовал ему Джендри.
Арья заметила, что он не любит Неда. Сама она находила оруженосца немного робким, но добрым мальчуганом, и он пришелся ей по душе. Она всегда слышала, что дорнийцы малы ростом, что они смуглые, черноволосые и черноглазые, но у Неда глаза большие и густо-синие, почти лиловые, а волосы светлые, скорее пепельные, чем медовые.
— Давно ты в оруженосцах у лорда Берика? — спросила она, чтобы отвлечь Неда от его страданий.
— Он взял меня в пажи, когда обручился с моей теткой. — Нед закашлялся. — Тогда мне было семь, а когда сравнялось десять, он сделал меня оруженосцем. Я однажды взял награду, наскакивая на кольца с копьем.
