Вино ударило в голову. Наплевать, завтра можно выспаться.
Летучая мышь – Дракула – перепорхнула через экран и опустилась на подоконник. Девушка металась во сне по залитой лунным светом кровати. Летучая мышь обернулась Князем Бессмертных. Монстр осторожно поскребся в оконное стекло. Джейн передернуло. Страх бывает таким сладостным. Она представляла себя на месте героини. Каково ей, той девушке? Беспомощно ждать нечестивых объятий Хозяина Ночи.
Снова царапается о стекло. Только это не на экране, там Дракула уже приближается к своей жертве. Джейн повернула голову. На балконе силуэт. Фигура в плаще – темная, угрожающая, волнующая. Чушь, Воображение. Она напилась. На балкон никак нельзя попасть – разве что прилететь, их квартира высоко-высоко. Снова царапается. Она встала из кресла и подошла к окну. Тень огромная, неясная. Глаза пронзили ее в самую душу, вычитали самое потаенное, самое интимное, ее мысли, обещания.
Джейн знала: это ее последний шанс испытать настоящий экстаз. Выбора нет. Женщина повернула шпингалет.
Пандора сжала бедро Персефоны. Ее коротко остриженные ногти вонзились в мякоть. Сестры лежали напряженно уставившись в потолок широко раскрытыми глазами. Рот у обеих был открыт, дыхание неглубокое и быстрое.
Джейн отступала в гостиную. Он вошел. Видны были только горящие глаза и сверкающие зубы. Женщина повела плечами, пеньюар упал на пол к ее ногам. Ночное белье в полосках-спагетти подчеркивало белизну трепещущего тела, ее плеч и шеи, полных округлостей грудей. Руки безвольно опустились. Голова запрокинулась, на шее обозначились голубые жилки вен.
– Влад!.. – прошептала она.
Он взял Джейн за талию когтистыми руками и притянул ее бедра к своему плотному мужскому телу. Джейн отдалась его объятиям: вся целиком, готовая ко всему, беззащитная. Глаза ее закрылись, но она чувствовала мужчину-вампира, склоненного над ней. Его теплый влажный язык ласкал содрогающуюся шею женщины.
Но даже в полуобмороке любви и страсти она сознавала, что все не совсем так, как она ожидала. Как будто к коже прижали подушечку для иголок. Не два зуба, а множество. Но тут радостные спазмы страсти сотрясли тело Джейн: зубы вонзились, глубокое, мощное всасывание началось.
Пандора и Персефона содрогались. Они свернулись в два маленьких шара и раскачивались в волнах прокатывающегося сквозь их тела оргазма.
Все кончилось, они лежали, тяжело дыша в уюте своего остывающего пота.
– Что теперь делать с мамой? – спросила Персефона.