– Потрясающе! То есть, в смысле вы это, правда?..
Нет, не правда. Однако Бэрр сказал:
– Ты можешь мне помочь. Ты имел дело с токарным станком?
– Токарным станком?
– Подними стул повыше. Для начала смотри за моими движениями.
К счастью, латунных стержней было значительно больше, чем требовалось.
Оно страдало. Было три разных голода. Монстру нужна… свежая теплая плоть. Ему нужно всосать сладкую энергию боли. Ему нужно спариваться и размножаться.
Чудовище высунулось наружу.
Бэрр снова оказался в ловушке под темными толщами воды. На этот раз под дубово-медным днищем «Виктории». Колючая проволока держала его. Он слабел.
Алите не удалось утолить весь темный противоестественный голод отца. Он занялся маленькой сестренкой. Колли выкричала из себя вину и рыдала, убиваясь по своему ребеночку, убитому ею нерожденным. Джейн голодала в предвкушении странного и романтического любовника из сновидения, который, как ей известно, никогда не прорвет тоскливо-серое однообразие ее лет.
Клэр снилось, что пришел тот жуткий день, когда она будет окончательно разоблачена и мир посмеется над ее жалким маленьким даром.
Рона была одна. Одна.
Джон Холл проснулся. Подушечка его большого пальца саднила: гной. Но проснулся он от другого зуда. Постыдного зуда. Собственное тело предавало его, вводило в искушение. На этот раз холодным душем не обойтись.
На этот раз тело надо соответствующим образом наказать. Джон сбросил пижамные штаны. Так. Есть куча рыболовных крючков. Он взял упаковку «восьмерок» с собой в ванную. Что-то будет.
Сидя на краю ванной, парень пощупал гадкий орган между ляжками и зажал вялую кожицу большим и указательным пальцами левой руки. Правая вскрывала на ощупь коробочку с крючками.
Подкрепившись болью разного сорта, Оно продвинулось дальше.
Пандора лежала на спине, уставившись на квадраты лунного сияния на потолке. Время от времени девочка кивала и улыбалась, будто говорила по душам с близким другом внутри. Наконец она соскользнула с кровати и через голову сняла коротенькую ночную рубашку с сердечками. На цыпочках – ноги выгнуты в подъеме – подошла она к окну. Тринадцатью этажами ниже прятался в тени Мемориальный курган. Пандора послала вниз воздушный поцелуй. Лоб прижался к стеклу, тонкие бедра раздвинулись широко, девочка начала себя ласкать. Через некоторое время раздался высокий тихий крик, и ее коленки подогнулись.
Пандора знала, хоть не слышала и не видела, что в соседней спальне из уст ее сестры-близняшки Персефоны крик, адресованный их общему любовнику, вырвался в то же мгновение.