– Нет, нет, нет! – Флетч отказывался верить своим глазам.
Он и Кэрри огибали поляну, на которой стояли, лежали, блевали слушатели Крайгеля, подбираясь к Джеку, который по-прежнему возился с электроникой.
Поначалу Флетч направился было к шерифу Джо Роджерсу.
Но тот ретировался за трейлеры, в лес.
– Говорю тебе, Кэрри, шериф здесь по делу. Записывает имена, номерные знаки. Ты знаешь, обычная полицейская работа. Иначе и быть не может.
– Почему же он убежал от тебя?
– Потому что я повел себя глупо. Он не хотел, чтобы я раскрыл его.
– Как бы не так! Я поверю в это, когда зубатка замяукает и залезет на дерево.[25]
– Он здесь по долгу службы.
– Служит он в другом округе, мистер Флетчер, – процедила Кэрри. – В другом округе другого штата.
– Это Крайгель! – обратился к ним с крыльца Джек. – Вот уж кто может развести вонь, не правда ли?
– Кое-кто может, это точно, – ответил Флетч.
Вместе с Кэрри он поднялся на крыльцо.
– Как тебе это удалось? – спросила Кэрри. Похоже, ее мнение о Джеке начало меняться в лучшую сторону.
Каким-то образом, с помощью электроники, он заставил проблеваться едва ли не весь лагерь Орания.
– Удалось что? – Джек скручивал провода, тянущиеся от микрофона к динамикам, от пульта к микрофону.
– Вызвать столь живую реакцию слушателей, – пояснил Флетч.
– Я кое-чему научился. – Джек широко улыбнулся. – Как лишить людей возможности сопротивляться. Сто один способ.
– К примеру, загнать их в ревущий поток, – кивнул Флетч.
– С потоком было все в порядке, верно?
– Ты абсолютно прав.
Тем временем окончательно стемнело.
Флетч огляделся. Шериф был в сапогах, джинсах, рубашке.
Несколько автомобилей выехали из лагеря.
Над алюминиевыми крышами навесов горели лампы. Мужчины на поляне перед бревенчатым домом постепенно приходили в себя, обменивались сердитыми репликами.
– Ты слышал о Джеке Роджерсе? – спросил Флетч Джека.
– Да. Вы говорили о нем в машине. Ваш друг. Шериф. Правильно?
– Правильно.
– Я попытался кое-что выяснить насчет него.
– Выяснил?
– Он у нас по части принуждения. Кэрри повернулась к Флетчу, глаза ее широко раскрылись.
– К чему же он принуждает? – спросил Флетч. – И кого?
