Я загрустил. Колодник вежливо кашлянул и произнес на даньчжинском с помощью английского:
– Если вы из тех людей, которые охотятся на королевских горных кошек, то советую вам признаться. – Он помолчал. – Иначе они сами узнают все и тогда приговорят вас к смерти… Вот посмотрите на меня, я признался – и жив.
– Так вы… охотились на тигров?
– Моя история трагична и поучительна.
– Все понятно, – сказал старичок с нотками сострадания в голосе. – Ты положил в чемодан ребро, которое не имеет ценности. Ты хотел обмануть нас, представившись глупым собирателем сувениров, который нечаянно спустился с разрешенной дороги на запрещенную тропу.
– Неужели на основании одних только подозрений, – произнес я смерзшимся голосом, – беспочвенных подозрений… способны осудить… невинного…
– Надо признаться. Да, синьор, – сказал колодник. – Это я вам говорю, Джузеппе Луиджи Чезарини. И все будет о'кей.
– Доктор Чезарини? – пробормотал я в смятении. – Но вы же были директором заповедника?
Старичок терпеливо прислушивался к нашему диалогу, по-видимому, решив, что он способствует правосудию. Колодник хотел церемонно поклониться и представиться мне поосновательней, но сморщился от боли, схватившись обеими руками за колоду.
– Вас обратили в рабство? – спросил я.
– Нет, – ответил за него старичок, – рабство у нас отменили в прошлом году. Теперь все даньчжины окончательно равны перед богом.
– Как это замечательно, – пробормотал я. – Теперь, без рабства, вы сможете вступить в Организацию Объединенных Наций.
По моему тону монах, по-видимому, понял, что я не очень рад отмене рабства, и этот факт он квалифицировал по-своему.
– Когда в человеке нет души, очень трудно это скрыть. Я все больше и больше убеждаюсь, что мы правильно определили степень Начального Наказания.
Он поднялся с циновки, поправил на себе одеяние и не спеша удалился. Монах-писец побежал вперед и открыл перед ним дверь.
– Начальное Наказание… – Я силился вспомнить, что же это такое. Колодник пояснил:
– Вначале определяют максимальное наказание по формальному признаку – типичный прокурорский подход. При этом подсудимый и не нужен. А потом он нужен, чтобы выяснить подробности, добавляя или убавляя от максимальной степени Начального Наказания. А так как в вас заподозрили тэурана, потому что вы три дня бродили по заповеднику, вам было определено соответствующее Начальное Наказание.
– Что именно мне определили?
– Я не знаю.
– Выходит, этот добрый старичок – судья?
