Королевская казна истощилась, а парламент запретил вводить новые налоги. На одном из заседаний Генрих разразился женскими жалобами: «Я это знаю, господа, что я оскорбил Бога, я наложу на себя епитимью и поставлю двор на менее широкую ногу. Там, где у меня было два каплуна, будет один. Но как вы хотите, чтобы я вернулся к покрою платьев старого времени, как же мне тогда жить?»
От слов лигеры[18] перешли к шпагам. Кайлюс и Можирон погибли первыми на дуэли с дворянами дома Гизов. Два месяца спустя Сен-Мегрен был убит у дверей Лувра двадцатью замаскированными людьми. Генрих опозорил себя, оплакивая их. Церковь Святого Павла, в которой он похоронил убитых, парижане называли не иначе как сералем миньонов.
Самого Генриха временами охватывали приступы панического страха. Однажды ему приснилось, что его пожирают дикие звери. Проснувшись от ужаса, он велел перестрелять из аркебуз львов и медведей, откармливавшихся в клетках Лувра. Если бы король мог, он поступил бы так же с ненавистными ему людьми…
Шел 1583 год. Герцог Гиз решил усилить пропаганду против короля. По его указанию аббат Розьер, деятельный член Лиги, сочинил и распространил несколько оскорбительных для короля эпиграмм. В одной из них Екатерина Медичи давала сыну совет не особенно гнаться за славой честного человека, на что Генрих отвечал:
Надо хорошим человеком казаться,
Хотя негодяем в душе оставаться.
Другая эпиграмма высмеивала все усиливавшуюся набожность Генриха. Король учредил «братство кающихся» в честь Богоматери, куда вошли он сам, его миньоны, придворные и некоторые знатные горожане. Во время одной из процессий нового братства внезапно хлынувший дождь вымочил кающихся, одетых в одни рубашки. В народе говорили, что дождь был послан Богом в наказание за лицемерие короля. Розьер написал по этому поводу:
Над всей Францией совершать злодеяния
И до нитки народ обобрать, —
А потом, ради вящего покаяния,
В мокрых тряпках пред ним проплясать.
К презрению мужчин вскоре прибавилась ненависть женщины. Деятельной участницей Лиги сделалась герцогиня Монпансье, жестоко оскорбленная королем, который назначил ей свидание и во время встречи высмеял ее перед своими миньонами. Герцогиня поклялась в отместку лишить Генриха престола и своими руками постричь «брата Валуа» в монахи. С тех пор, в память о своей клятве, она носила у пояса золотые ножницы.
По ее настоянию было решено перейти от эпиграмм к более обстоятельному памфлету против Генриха. Так появилась знаменитая сатира «Поездка на остров гермафродитов», зло высмеивающая короля и миньонов. Над ней потрудились два человека – Розьер и Артус Тома, но их пером руководили герцогиня Монпансье и герцог Гиз, хорошо осведомленные о нравах двора. Тысячи списков с «Поездки» с невероятной быстротой распространились по всей стране.
