25 Миртула, год бешеных Драконов
Лежа на животе, Уилл разглядывал огров, нога за ногу плетущихся по дну ущелья. Время от времени кто-нибудь из великанов посматривал наверх, но его не замечал. Каньон был слишком глубоким, а сам хафлинг – большим мастером прятаться.
И все же следить за такими гигантами на незнакомой местности было делом непростым, действующим на нервы и особенно неприятным, когда не видишь в нем смысла. Взбираясь на пони и направляясь к месту, где ждал Павел, Уилл чувствовал, что терпение его на исходе.
– Ты что, заблудился? – раздраженно поинтересовался Павел. Долговязый жрец стоял в небольшой рошице кривых чахлых деревьев, держа за повод своего чалого. За дни, проведенные в Фаре, его лицо с резкими красивыми чертами осунулось. Края одежды и рассыпавшиеся пряди волос трепал свежий порывистый ветер.
– Замечательно, – отозвался Уилл. – Ты прохлаждаешься тут, пока я работаю, но это, конечно же, не мешает тебе быть вечно недовольным.
– Я не о том, – возразил жрец, – Ты замешкался, и я на самом деле волновался за тебя. Ведь придурки так легко могут попасть в беду, когда бродят сами по себе.
– Кому, как не тебе, это знать, – парировал Уилл. – Твои огры топают вниз по ущелью. Мы можем идти параллельно, держась чуть выше. Если, конечно, ты, в припадке идиотизма, все еще думаешь, что стоит это делать.
– Тот крысиный помет, что ты именуешь своими мозгами, не сумел породить более приемлемой идеи. – Заметив что-то краешком глаза, Павел обернулся и посмотрел вверх. – В укрытие?
Лишь спрятавшись, насколько это было возможно, вместе с пони, Уилл смог взглянуть, что же такое увидел Павел. Мгновением позже он тоже разглядел это – змеевидное тело и крылья летучей мыши на фоне серого облачного неба.
Дракон был лазурным. Синие обитали в пустынях, и Уилл никогда их раньше не встречал. Он недоумевал, неужели змей, сведенный с ума бешенством, проделал в поисках жертвы такой далекий путь от Анаврока.
Но откуда бы он ни взялся, лучше бы его тут не было.
– Эти деревья – жалкая защита, – прошептал он. Ветки над ними едва начали покрываться новой листвой. – Ты можешь сделать что-нибудь?
– Я мог бы попытаться, – отозвался Павел, – но внезапно возникший клочок тумана сам по себе может привлечь внимание твари. Лучше пригнуться пониже и молчать. Я укрою нас тишиной, чтобы животных не было слышно.
Он сжал свой солнечный амулет, пробормотал молитву, и мир стал безмолвным, хотя Уилл продолжал слышать, как сердце с грохотом колотится в его груди.
