– Кис-кис… Ну же, Штиблетушка… Беги сюда. Ага, так я и разбежался.
Вздохнула Разиня, ушла в рубку. Это правильно. Инструкции для кого писаны? Это я имею право гулять сам по себе, а двуногие закабалены великой кучей ими же придуманных правил. Рабы они, хоть и мнят себя царями природы.
Впрочем, после посадки надо бы подойти к Разине, потереться о ногу. Иногда и рабы заслуживают поощрения. На то мы и высшие существа, чтобы изредка проявлять великодушие.
Как правило, самки двуногих лучше самцов. По крайней мере, с поверхности. У самок все лучшее на поверхности. В глубине они часто не менее, а более жестоки, чем самцы. Наше счастье, что они обожают ласковых и пушистых.
Мы, мэйн-куны, как раз пушисты и ласковы, любим помурчать, а еще игривы. Это у нас от ума. Нам необходимо, чтобы нас обожали. Чем сильнее обожают, тем полнее миска. Мэйн-куны крупны, и еды нам требуется больше, чем другим кошкам. Самки двуногих изрядно глупы, они не видят того, что у них перед глазами: наши подбородки и кисточки на ушах. У кого из кошачьих есть кисточки на ушах? А? Как по-вашему, у рыси добрый характер? А наши выпяченные подбородки прямо указывают на несгибаемую силу воли и недюжинную целеустремленность. Если не верите, попробуйте искупать мэйн-куна. Что он подумает, вопрос второй, но обязательно сделает вид, будто ничуть не боится воды. Это ли не характер? Что до нашего ума, то вот вам лишь одно, сравнительно мелкое его проявление: мы скрываем от двуногих свою истинную сущность и тем привязываем их к нам. Не так ли в свое время поступал и человек, мало-помалу приручая скотину?
В пассажирских отсеках – а они, чтоб вы знали, занимают пять шестых полезного объема корабля – я бывать не люблю. Пассажир – самое никчемное существо, а хуже всех дети. Их леденцами не корми, дай покуситься на мое достоинство! У них это называется – поиграть. Разве я игрушка? Вы имеете дело с личностью, молодой человек! Хотите сделать себе приятное за мой счет – сделайте что-нибудь приятное и мне, а я рассмотрю, эквивалентен ли обмен. Если нет – свободны!
По своей воле я бы вообще никогда не выходил к пассажирам, но ритуал ежедневного обхода владений – это святое. Должен я проверить, все ли в порядке, или нет? Ясно – должен. И у котов бывают обязанности.
Я уже знал, что в этом рейсе никто из пассажиров не везет с собой ни котов, ни кошек. Была одна вздорная собачонка карманного формата – столь мелкая, что, узрев меня, совершающего обход, опять, как в первый раз, напустила лужу и, отчаянно скуля, попыталась скрыться в штанине хозяина. Разумеется, я степенно продефилировал мимо, даже не повернув головы. Еще не хватало обращать внимание на всякую мелочь! К непорядку в моих владениях она уж точно не относилась.
