Откровенно говоря, закончить свой жизненный путь в банальной авиационной катастрофе не так-то просто, как представляется многим обывателям. В каждой аварии, в каждом происшествии присутствует огромное количество обстоятельств и случайностей, так или иначе влияющих на соотношение числа трупов к числу выживших. Иногда эти обстоятельства вмешиваются в ход событий по воле божьей, иногда согласно воле и хладнокровию тех, кто угодил в переплет.
Но чтобы суметь воспользоваться данными обстоятельствами, желающий поспорить с капризной судьбой обязан находиться в непременной готовности к подобным житейским неприятностям. А уж встретив эти неприятности во всеоружии, умудриться своевременно распознать ниспосланные свыше и малозаметные на первый взгляд «соломинки». И уж тогда намертво ухватиться за них обеими руками.
Сидевший на своем излюбленном месте Барклай, успел приготовиться к падению вертушки на землю. Сильный хлопок слева по борту вышиб ударной волной тонкий пластик в нескольких иллюминаторах; в десантном отсеке кто-то громко вскрикнул, застонал, повалился на пол, должно быть, заполучив в тело осколок разорвавшейся ракеты…
Именно ракеты – других догадок и версий подполковник в эти мгновения в расчет не брал.
– Ремни! Всем пристегнуть ремни!! – гаркнул он парням. – Держитесь крепче!
Сам же, машинально защелкнув замок тех же ремней, резко повернулся назад, открыл передний иллюминатор правого борта и вцепился руками за края круглого проема…
Снаружи мелькали верхушки то ли высоких сосен, то ли могучих кедров. И верхушки эти, казавшиеся сверху темно-зеленым монолитом, проносились под раненной машиной с каждой секундой все ближе и ближе…
Затем сквозь круглое отверстие остался виден только лес – вертушка заваливалась на правый борт и резко задирала нос.
И вот фюзеляж задевает первые, самые высокие кроны; глубже увязает в коричнево-зеленом месиве; тело вертолета содрогается от ударов.
Скрежет, надрывный вой искалеченной турбины, оглушительный треск ломающихся деревьев и лопастей…
Как Барк ни готовился к первому столкновению с землей, а неожиданный резкий толчок все одно ошеломил сознание, заставил душу сжаться в холодный комок. Его едва не оторвало от иллюминатора – крепление ремней с трудом выдержало неимоверную нагрузку, ладони из последних сил цеплялись за проем. Отовсюду вперед – к переборке, посыпались тела других спецназовцев, не успевших зафиксировать ремни. Кто-то врезался в командира, кто-то снес тонкую дверку, за которой до удара сидел один из членов летного экипажа…
