Если представить себе, что в нас и из нас идут дискретные импульсы, Мир предстанет как некий механизм. Таков ритм C, ритм конечного.
Если настроить чувственное восприятие на хаос, спутанность, беспорядок, распад, мы ощутим звучание ритма D.
Владея языком ритмов-уровней, мы можем управлять восприятием качества окружающей нас среды, и это дает возможность настраивать себя в резонанс к окружающему. Только тогда появится возможность импровизированного творчества состояний.
Идем в неизвестность, в бесконечность, радуясь новому, включаясь в звучание пространства вне и внутри нас.
Человеку присуще следующее свойство: как только он узнает новое слово, фразу, то пытается эту мертвую словесно-логическую информацию оживить содержанием непосредственного переживания. Не найдя такого в своем опыте, он подключает фантазию, с помощью которой приписывает неизвестным словам известные переживания, иначе говоря, создает иллюзию субъективного знания. В противном случае новое слово или фраза в сознании не задерживаются. Но коль новая информация все-таки "зацепилась", значит, найдены какие-то переживания по ее поводу. Этот процесс может происходить как на бессознательном уровне, так и быть осознаваемым.
Если у человека отключить доминантное полушарие, он будет выдавать грамматически верную бессмыслицу типа "громкий рассвет разорвался на листьях". Если повреждено субдоминантное, то на просьбу описать воду, вместо обобщенной характеристики ее качеств, сможет лишь перечислить возникшие у него образы: мокро, брызги, рыбалка, фонтан, купаться и т.д.
На данном примере хорошо видно, то что результатом отсутствия у человека адекватного соответствия между словами и образами является абсурд. Такой человек не в состоянии вести нормальный образ жизни.
Каждая система психорегуляции предлагает свой язык, на котором описывает мироотношение, переживание, восприятие и т. д. И что получается, когда, к примеру, человек решил заняться йогой? Прочитал о чакрах, нирване, об особом восприятии Мира, необычных переживаниях и т.п. Словесно-логически эта информация ему понятна. Но далее он пытается оживить ее содержанием соответствующих непосредственных переживаний, которых у него нет. Ибо наши эмоционально-чувственные впечатления существенно отличаются от тех, о которых читаем в литературе, посвященной йоге. Мы ведь не жили в том мире, не медитировали в Гималаях. Медитируя у себя в квартире, даже точно так, как написано в книгах, мы никогда не получим тех же переживаний, что настоящие йоги, то есть не познаем того чувственного содержания, которое стоит за этими текстами.
