И она протянула Маргарите свернутый трубкой кусок пергамента.
Ну вот, все-таки Средневековье, мысленно посетовала Маргоша. Сейчас начнется – изволь писать гусиным пером на пергаменте, ездить на какой-нибудь арбе, одежду шить вручную и так далее… А уж вечерняя ванна окажется недоступной роскошью!
– Ох, мы чуть не забыли! – всполошился вдруг Эрик Витольдович и начертил в воздухе какой-то замысловатый знак в виде круга и креста. – Чары взаимопонимания. Теперь ты поймешь любой язык, на котором к тебе обратятся в этом мире или в любом другом, куда занесет тебя судьба. В путешествиях невредно понимать, о чем говорят аборигены.
Наверное, он тянул с этими чарами до последнего, чтобы они тоже не развеялись при переходе Маргоши из мира в мир.
– И еще одно… – В руках Нининсины появился шелковый плащ, который она накинула на плечи Маргариты. – В этом плаще твой наряд не покажется никому странным, куда бы ты ни заявилась и какая бы мода там ни была принята. Не забывай о нем в своих странствиях. Представлять некое экзотическое явление в глазах местной публики и подвергаться насмешкам не всегда приятно, поверь мне. Ну все, ступай, дорогая. Когда придет пора, по этой же дороге вернешься назад…
Маргарита спустилась со ступеней веранды, помахала рукой старикам и пошла по дороге к замку.
Старики смотрели ей вслед. Сентиментальный Эрик Витольдович смахнул слезу.
– А скажи-ка мне, старый баламут, зачем ты пугал девочку, обратившись в демона? – нарушила Нининсина трогательное состояние его души.
Цверг смутился.
– Откуда ты знаешь?
Нининсина дернула плечом, давая понять, что такие вопросы совершенно неуместны: она пока еще в силах узнать и, главное, почувствовать многое из того, что от нее скрывают.
– Как только я пришла в твой дом, это сразу стало мне очевидно.
– Это была просто шутка. Я полагаю, что девочке надо вырабатывать защитные реакции, она должна быть постоянно готовой к тому, что на деле все может быть иным, чем кажется…
– И для этого ты решил поиграть у нее на нервах? От вас, гномов, никогда ничего, кроме глупостей, не дождешься! Как бы мне хотелось, чтобы она устроила свою судьбу. Если бы рядом с ней был человек, способный оградить ее от всех проблем! Не такой, как Раймундо с его вечными терзаниями.
– Так путешествие в Камелот затеяно с целью устройства ее судьбы? – поразился цверг, не ожидавший от старой приятельницы столь тонких расчетов.
– Я полагаю, что в Камелоте у нее будут для этого кое-какие шансы, – подтвердила тетя Нина.
