Если вы полагаете, что я выдумал эти правила, то вы не угадали. Я переписал их из исторической брошюры, описывающей наш край (Larry D. Cotton. Wiskey and Wickedness. Vol. 3: Muskoka and Parry Sound Districts, Ontario 1850 to 1900).
Приятный нрав местных жителей проявлялся и во время великих потрясений, постигших наш город. Самый страшный пожар в истории Хантсвилля случился в 1894 году. Выгорел весь центр города как раз по ту сторону реки, где, по завещанию Ханта, было запрещено употребление горячительных напитков. Как только начался пожар, жители немедленно послали призыв о помощи в близлежащие населенные пункты Брейсбридж и Гравенхёрст. Однако добровольные пожарные команды прибыли, когда огонь уже был потушен. Поскольку пивные оказались на другой стороне реки и не пострадали от огня, пожарники прямиком отправились туда. После нескольких стаканчиков виски они затеяли драку, и самые шустрые были арестованы местным констеблем. Оставшиеся пожарники обступили констебля и предъявили ультиматум: если их товарищей немедленно не освободят, то они завершат разрушение того, что не уничтожил пожар. Арестанты были немедленно отпущены, и пожарники покинули город со следующим поездом.
Вот так знание истории позволяет вполне насладиться современностью. Теперь, бродя по улицам родного города и не находя на них ни дохлый лошадей, ни куч навоза, я ощущаю щемящее чувство гордости за тот нелегкий путь, который прошел этот край.
Конечно, вся цивилизация пришла к нам из Торонто. Если бы не переселенцы из этого славного мегаполиса, мы до сих пор проживали бы в стесненных обстоятельствах захолустья. Но теперь местные жители недолюбливают приезжих. Два месяца в году, точнее, в июле и августе, в магазинах ощущается нехватка продуктов, по узким улочкам невозможно проехать из-за столпотворения автомобилей, всюду очереди, шум, гам… Но стоит закончиться лету, как наш славный городок погружается в сладкое беспамятство, постепенно покрывается осенними листьями, которыми в туристических автобусах приезжают полюбоваться небольшие группки японцев, и, наконец, все покрывается снегом, и больше никто не беспокоит нас до следующего лета… Это ли не счастье – пользоваться всеми благами цивилизации, которые проникли сюда в угоду толп отдыхающих, при том, что они конкурируют с тобой за место под солнцем только два месяца в году?
Теперь, когда я узнаю в местном жителе какие-либо черты его предков, я больше не сержусь и не удивляюсь. Дикость и грязь, которые вскормили здешний народ на зарнице его существования, просто поражают воображение. С другой стороны, вся эта история вселяет надежду: может, и другие дикие места проживания человека со временем обретут благородные или, по крайней мере, приемлемые черты. Вот, может быть, не пройдет и полутора веков, и российская деревня станет респектабельным местом отдыха горожан. Мы так привыкли осуждать всех и вся… Мы так кичимся своей цивилизованностью, не задумываясь о том, что еще каких-нибудь сто лет назад людям нужно было защищаться от крыс зонтиком и не обращать внимания на револьверные выстрелы в соседнем номере.
