Шпионы | страница 24
Если на то пошло, стоит присмотреться и к самому мистеру Стибрину, разобраться, не оказывает ли он своей деятельностью помощи врагам. А странные вещи, что творятся в таинственном «Тревиннике»?.. А безответственная болтовня о том, где именно служат мистер Беррилл и сын Макафи? Среди гражданского населения Тупика очень низок боевой дух, как показывают жалобы миссис Шелдон на качество мяса в магазине «Хакналл» и на небрежность тети Ди в отношении светомаскировки. Стало быть, мать Кита следит за всеми нами.
Теперь начинает проясняться очень многое другое (тут, несомненно, всерьез проверяется наша способность глубоко, по-новому понимать происходящее), о чем я прежде и не задумывался, считая все чистой случайностью. Почему из всех улиц в округе немцы выбрали Тупик и сбросили зажигательную бомбу именно на него? И почему из всех домов в Тупике именно на дом мисс Даррант? Что, если мисс Даррант узнала правду про мать Кита и собиралась ее разоблачить?.. А мать Кита о том догадалась, вышла ночью, во время затемнения, и, фонариком подав врагам знак, навела их на цель…
В прихожей у Хейуардов на столе постоянно лежит фонарик.
И еще одна неприятная мыслишка приходит мне в голову: тогда ведь вполне понятна ее необъяснимая доброта ко мне, ее щедрость с ячменно-лимонным напитком и шоколадной пастой. Это все чистейшее притворство, чтобы скрыть свое истинное нутро.
Проходит всего несколько секунд после той фразы Кита, я по-прежнему стою столбом и разинув рот, даже не пытаясь разобраться, что же из нее следует; но строительство межконтинентальной железной дороги уже заброшено, и мы начинаем тайком следить за матерью Кита. Свешиваясь с перил второго этажа, подглядываем, как она ходит из гостиной в кухню и обратно, напоминая миссис Элмзли, что надо почистить серебро, и обсуждая с ней хвори, одолевающие мать миссис Элмзли. В детской, порывшись в шкафчике с почтовыми принадлежностями, мы находим тетрадку, в которой собирались записывать наблюдения над птицами, но вскоре оставили эту затею, потому что принялись выслеживать появившуюся на поле для гольфа тварь, похожую на человекообразную обезьяну. Кит вычеркивает слово «ПТИЦЫ» и пишет: «ЖУРНАЛ НАБЛЮДЕНИЙ. САВИРШЕНО СИКРЕТНО». В глубине души я не уверен, что «секретный» пишется через «и», но помалкиваю, как и в других, довольно редких случаях, когда у меня возникают сомнения в правоте моего друга.
Тем временем он начинает заносить в тетрадь наши первые наблюдения: «10.53», – выводит Кит; мы устроились на верхней площадке лестницы и, припав к полу, слушаем, что делает в прихожей его мать. «Звонит по телефону. Просит соединить с номером 8087. Говорит с мистером Хакналлом. Три борани отбивные. Попостнее. К полудню». Она поднимается по лестнице, и мы опрометью бросаемся в детскую… Прерываем расследование и, пока она сидит в уборной, обдумываем кое-что другое… Выходим из детской и крадемся за ней вниз, на кухню… потом в сад, подсматриваем из-за сарая, а она несет знакомую эмалированную миску, исходящую кисло пахнущим паром, к курятнику… Наблюдая за матерью Кита, я обнаруживаю, что за утро она проделывает гораздо больше разных дел, чем я прежде предполагал, и ни разу не прерывает их, чтобы отдохнуть или написать письма. Ее активность совсем не бросается в глаза, ее легко вообще не заметить, потому что делается все так спокойно, неспешно; так…