Грустные слова Клавдия выпаливала с той же неестественной веселостыо, с которой встретила Саломахина.
Но он говорил с нею просто, дружелюбно, стремясь расположить ее к себе:
– Клавдия Поликарповна. Так, кажется?
– Поликарповна, Поликарповна, – подтвердила она с удовольствием.
– Вы не припомните? Несколько лет назад к вам заезжал один человек – Афанасий Мельник. Останавливался у вас.
Неестественная веселость Клавдии моментально сменилась глубокой задумчивостью.
– Когда, говорите, заезжал?
– Четыре года назад?
– Не припомню, – ответила тотчас и снова с бойкой откровенностью: – Чего скрывать, люди у меня разные бывают, и нередко. Одна живу – гостям мешать некому. А Мельника не припомню. Откуда он?
– Из Молдавии.
– Откудова?!
– Молдаванин. А заезжал от Анны Никифоровны Печеркиной. Негде ему было остановиться в Шадринске.
– А! – догадалась она. – Хромой, что ли?
– Хромой.
– Вспомнила, – успокоилась она. И словоохотливо начала объяснять: – Приехал каракуль продавать да и завернул к Анне. Знаю. Бывал он здесь раньше-то, в Кабаньем жил. Анна-то и прилепила его к себе. Она, как я же, обезмужнела в войну…
– И сколько он жил здесь, у вас?
– Переночевал да уехал в Свердловск.
– В Свердловск?
– Ага. Еще оттуда куда-то собирался за кровельным железом.
– А Геннадия, сына Анны Печеркиной, вы знаете?
– С мальчишек еще. Я же ихняя, деревенская.
– Он был у вас здесь в Шадринске?
– Знамо дело. Геннадий-то с матерью годов восемь не живет. Приезжает к ней реденько, а сюда заходит, Ко мне все из нашей деревни заезжают.
– В то время, когда у вас ночевал Мельник, Геннадий не навещал вас?
– Много вы сразу спрашиваете, враз и не додуматься
– А вы припомните.
– Нет, вроде бы не появлялся.
– Откуда вам известно, что Мельник привозил каракуль?
– Сам сказывал.
– Торговал он в Шадринске?
– Если по его словам, так – в Свердловске. Правда, я сама видела у него четыре шкурки…
На вопросы Саломахина Клавдия отвечала почти не задумываясь. Но ответы ее получались какими-то неопределенными. Саломахин намеренно, хотя и в разной форме, повторял вопросы, но получал прежние, такие же приблизительные ответы. И только об одном Клавдия говорила твердо: Мельник ночевал ночь или две, а потом уехал в Свердловск.
Василий Тихонович понял, что разговор с Коляскиной дальше продолжать бессмысленно. Поэтому, вручив ей повестку с обязательством явиться утром в отдел милиции, распрощался.
…До конца дня сотрудники местного уголовного розыска помогли Саломахину познакомиться с жизнью Коляскиной поближе.
