– А у тебя есть основания полагать, что в его компьютерной базе данных содержится важная для следствия информация?
– Джилл, можешь считать меня слишком придирчивой, но если допрашиваемый мною человек начинает дергаться, как рыбка на крючке, значит, ему есть что скрывать. Именно поэтому он согласился предоставить мне такую возможность сегодня.
– Значит, это всего лишь догадки? – разочарованно вздохнула Джилл.
– Джилл, ты же знаешь, что чутье меня никогда не подводит. Это действительно очень важно.
– И никаких доказательств того, что они действительно могут что-то скрывать? – продолжала въедливо допытываться подруга.
Кровь стала медленно приливать к моему лицу.
– Ты что, не можешь сделать это для меня?
– Да, я не могу это сделать даже для тебя, – упрямо повторила Джилл. – А если и сделала бы, то добытые таким образом доказательства вряд ли окажутся для тебя полезными. Послушай, я могла бы попытаться уговорить их заключить сделку.
– Джилл, у меня на руках дело об убийстве нескольких человек.
– В таком случае я бы на твоем месте попыталась использовать какие-нибудь неформальные методы давления.
– Может, ты еще подскажешь, какие именно?
Джилл снисходительно хмыкнула в трубку.
– Насколько мне известно, у тебя все еще есть надежные друзья в средствах массовой информации, которые...
Я не дала ей закончить фразу.
– Ты хочешь сказать, что они пойдут на уступки, если на первой странице "Кроникл" появится материал, который немного потреплет им нервы?
– Именно это я и хочу сказать. – В трубке послышался ее приглушенный смех.
В этот момент громко запищал мой мобильный телефон.
– Лейтенант, – послышался встревоженный голос Кэппи Томаса, – тебе надо срочно вернуться в управление. Мы вышли на след няни.
Когда я вернулась в управление, в комнате для допросов меня ждали две женщины, которые, по словам встретившего меня Кэппи, владели небольшим агентством по найму нянь и гувернанток.
– Мы позвонили сразу же, как только услышали об этой трагедии, – сообщила мне Линда Клайборн, женщина в розовом кашемировом свитере. – Это мы устроили в тот дом Уэнди Рэймор.
– Она с самого начала показалась нам идеальной кандидаткой, – добавила ее партнерша по имени Джудит Хертан и положила на стол желтую папку. В ней были анкета, заявление о приеме на работу, два рекомендательных письма и студенческий билет университета Беркли с фотографией.
– В семье Лайтауэров все были от нее в восторге, – сказала Линда.
Я взяла студенческий билет и долго изучала фотографию Уэнди Рэймор. Она была блондинкой с высокими скулами и жизнерадостной улыбкой на пухлых губах. Я припомнила женщину, которую видела у дома незадолго до взрыва, и пришла к выводу, что это вполне могла быть она.
