– Отвечай, Мередит, – сказала королева, почему-то не злобно, а устало.
– Я не знаю, как ответить, тетя Андаис. Насколько мне известно, я не делала ничего, что могло бы навлечь смерть на Беатриче и репортера.
– Беатриче, – повторила она и шагнула ко мне, к нам. Ее белые ступни были босы, их украшал только серебристо-серый лак на ногтях. Из-под меха мелькали длинные тонкие ноги. У нее не было бедер, о которых стоило бы говорить. Женщины-сидхе – идеальные модели для нынешнего времени: у них отсутствуют округлости, и не из-за диет. Сидхе не нуждаются в диетах, они просто по натуре сверхъестественно худые.
Андаис была высока даже для женщины-сидхе – шесть футов, того же роста, что и большинство ее гвардейцев. Она возвышалась надо мной всем этим ростом, искусно обнажив одну ногу и полусогнув ее так, что вся изящная линия от бедра и до кончиков пальцев обрисовывалась темно-серым мехом.
– Кто такая Беатриче?
Мне хотелось бы думать, что она со мной играет, но она не играла. Она на самом деле не знала имени собственного кондитера. Она знала главного повара – Мэгги-Мэй, – но, кроме нее, наверное, ни одного кухонного работника. Она правила этим двором, и между ней и кем-то вроде Беатриче была целая иерархическая лестница слуг и малых фейри.
Если бы не я, никто из присутствующих не знал бы имени погибшей. Это меня взбесило. Мне было трудно не выдать себя голосом, когда я ответила:
– Убитая фейри. Твой кондитер. Ее звали Беатриче.
– Мой кондитер? У меня нет кондитера. – Ее голос был полон презрения.
Я вздохнула.
– Кондитер Неблагого Двора в таком случае.
Андаис отвернулась, взвихрив мех вокруг себя, будто легкую накидку. А ведь он должен весить столько, что у меня на такое движение сил не хватило бы. Я сильнее человека, но совсем не так сильна, как чистокровные сидхе. Интересно, она проделала этот трюк, чтобы напомнить мне о моей слабости или просто ради красивого жеста?
Она проговорила через плечо:
– Но все, что есть в Неблагом Дворе, принадлежит мне, Мередит, ты не забыла?
Я вдруг поняла, что она пытается вызвать меня на ссору. Она это делала впервые на моей памяти. Раньше она просто набрасывалась на мишень своего гнева – я это была или кто другой. Она когда-то пытала меня забавы ради. Она спорила со мной, если я ей противоречила, или начинала спор первой, но спор, а не ссору! Я не знала, как реагировать.
– Я не забыла, тетя, что ты – королева Неблагого Двора.
– Да, Мередит, напомни мне, что я – твоя тетя. Напомни, что твоя кровь нужна мне, чтобы сохранить нашу династию.
