– Здравия и благ! – приветствовал его Амеротк. – Здравия и благ и вам также, господин Амеротк. – Что привело вас сюда, в Город Mepтвых?
– Судьи и их семьи попадают сюда рано или поздно, – ответил Амеротк.
– Где они похоронены? – спросил бальзамировщик.
Амеротк указал на дальний край города.
– Я могу вас проводить. Вам лучше не ходить одному по этим местам.
Амеротк посмотрел в раскрытую дверь мастерской. Бальзамировщики занимались своим делом, и тела их, прикрытые одними набедренными повязками, блестели от пота. Он слышал стук молотка, надрывные причитания плакальщиц, а едкие запахи настойчиво лезли в рот и нос. Амеротк в первый раз оказался в этом месте один. Обычно его сопровождала семья, слуги, охрана или должностные лица.
– Будьте осторожны, – посоветовал бальзамировщик.
– Буду, – резко бросил Амеротк.
Он хотел пройти, но бальзамировщик остался на месте, загораживая дорогу. Когда же он увидел, что Амеротк взялся за меч, он поднял руку, призывая к спокойствию.
– Я благодарю вас, судья, за снисхождение к моему родичу.
– Да, это было очень большое снисхождение, отметил Амеротк. – Твой родич совершил кощунство.
– Я не перестаю молиться за вас, господин Амеротк.
– Тогда помолись за меня и сейчас, – попросил судья, похлопав бальзамировщика по голому плечу, и ушел.
Город мертвых остался позади, и теперь Амеротк торопливо шагал по пыльной тропе, по обеим сторонам которой тянулась жесткая зеленая кайма утесника. Звуки и запахи города постепенно слабели, уступая место жаркому, насыщенному песком дыханию пустыни. Он обогнул скалистый выступ, следуя по узкой тропе, что змеилась вдоль высохшего речного русла и вела в Долину царей. По обеим сторонам тропы высились утесы, и, освещенные последними лучами закатного солнца, они выглядели мрачно и, казалось, таили угрозу. Услышав шорох, Амеротк остановился. Немного выше на склоне утеса он заметил узел тряпья и слабое движение. Сжимая меч, Амеротк поднялся по осыпающемуся склону. Перед ним на земле лежала старуха. Пожелтевшее, иссеченное морщинами лицо обрамляли редкие грязные пряди седых волос. Амеротк услышал предсмертные хрипы и заглянул в помутневшие глаза. Он слегка потряс ее и увидел, как в ответ затрепетали веки и слабо шевельнулась рука, покрытая сеткой морщин, словно женщина пыталась загородиться от солнца. Амеротк на руках перенес в тень почти невесомое тело и усадил женщину у скалистого выступа. Губы старухи задвигались, но Амеротк не мог разобрать ее невнятное бормотание. Он понял, в чем дело. Старую женщину принесли сюда, в пустыню, умирать родственники, которым бедность не давала возможности прокормить еще один рот, ставший бесполезным из-за старости.
