– А как насчет документов: свидетельства о браке, метрики? Они в надежном месте?
– О да. Они хранятся в сейфе, в конторе Ловсхайма.
– В сейфе Ловсхайма?! – вскричал я, не веря своим ушам.
– Да, а что? – удивленно спросила она. – Почему бы и нет? Грета и Марк Ловсхайм были очень добры ко мне. Они были моими почти единственными друзьями. Они и... Марсель. Вы знаете этого слугу. Он проявлял ко мне доброе отношение во многих мелочах. И Ловсхаймы сделали очень многое для моей матери.
– Им что-либо известно о вашей истории?
Она посмотрела на меня с сомнением. Она быстро улавливала малейшие намеки.
– Ловсхайм не импозантен, – сказала она, – но я думаю, что намерения у него добрые. Во всяком случае, я сказала им очень немногое.
– Что именно вы сказали?
– Только то, что я ожидаю приезда брата.
Она встретилась со мной взглядом и снова покраснела.
– Я знаю, это должно казаться странным, что я не сказала им ничего, а вам так много. Но вы... вы...
Она замолчала, не находя слов, и я проговорил:
– Это только доказывает, что у вас есть некоторое к ним недоверие. Возможно, вы не хотите признаться в этом.
– Нет, нет, – сказала она. – Они мои друзья. Но мне хотелось поделиться с кем-нибудь... и вы оказались здесь.
Она остановилась с озадаченным видом. Затем ее лицо прояснилось.
– Это было необходимо, чтобы вы могли защитить себя, – сказала она, а я, вопреки разуму, испытал чувство разочарования.
– Вы, случайно, не дали этого сувенира на сохранение Ловсхаймам?
– О нет. Они ничего о нем не знают. Я не покажу его никому, пока не встречусь с Френсисом и не сопоставлю свою половину с его.
– Конечно, – медленно сказал я, – если кто-нибудь пронюхает об этом, вы можете подвергнуться серьезной опасности. Но уверены ли вы, что правильно делаете, оставаясь здесь, вместо того чтобы отправиться в Париж или в другое место? Не лучше ли было бы вам поехать в Америку и разыскать своего брата?
– Возможно. Но я намерена остаться здесь. Пусть брат приедет ко мне. По крайней мере, я поступлю согласно его желанию, и это будет честно. Он хочет, чтобы я ожидала здесь его приезда. Поэтому я остаюсь.
– Но подумайте о вашем похищении. Мне не хочется вновь напоминать вам об этом, однако опасность очень серьезна.
– Я знаю это, – сказала она. – Я ужасно испугалась. Мне делается страшно, когда я вспоминаю об этом. Вам незачем говорить, что это серьезно.
Она сделала паузу и в раздумье посмотрела на меня. Ее тонкие пальцы лежали на коленях, обтянутых черным бархатом.
