Двойник (неумолимо). Вы сделали бы то же самое, если бы оказались на моем месте. Моя вина – это и ваша вина. У нас одно лицо, одно тело, душа, мы были схожи уже в зародыше.
Режиссер. Если позволите, я прерву действие.
Драматург. Мне будет трудно потом продолжить.
Режиссер. Двойник действует от лица Верховного суда?
Драматург. Возможно.
Режиссер. Но ведь он постоянно об этом говорит.
Драматург. В конце концов вы сами вложили в его уста эти слова.
Режиссер. Надо внести ясность. Действительно ли это приговор Верховного суда или этот суд – всего лишь выдумка двойника?
Драматург. Мне это безразлично.
Режиссер. Вы уклоняетесь от ответа.
Драматург. Я могу сказать лишь одно – в нашей пьесе важна только мысль о Верховном суде.
Режиссер. Тогда она должна прозвучать яснее.
Драматург. Вы педант, сударь.
Режиссер. Нет, я просто режиссер.
Драматург. Не будем спорить. Представьте небольшое здание в стиле рококо с многокрасочными узорами, зал суда с безвкусными статуями правосудия; полдома утопает в зелени огромного парка; в густой листве могучего кедра, акации, пихты. В дни суда среди деревьев теряются черные автомобили судей. Слышно, как где-то стучит дятел, кричит кукушка… Солнце, застрявшее в листве, серебряные брызги фонтана… Это вас устроит?
Режиссер. Прямо сон какой-то.
Драматург. Да, все как во сне.
Режиссер. И этот Верховный суд приговорил героя к смерти?
Драматург. Вроде того.
Режиссер. Приговорил, потому что все люди виновны в чьей-либо смерти?
Драматург. Так утверждает Верховный суд.
Режиссер. Но эту мысль нельзя понимать дословно!
Драматург. Верховный суд понимает ее дословно.
Режиссер. И что же дальше?
Драматург. Признаться, дальнейшее действие представляется мне лишь в общих чертах. Думаю, вскоре после визита двойника в дом ворвались полицейские и арестовали героя по приказу Верховного суда.
Режиссер. А двойник?
Драматург. Исчез. Мужчину ведут в тюрьму. Он уверяет, что невиновен, – стража только пожимает плечами, он протестует – его не слушают.
Режиссер. Он может обратиться за помощью к адвокату.
Драматург. Адвокаты отказываются рассмотреть его дело, вина его бесспорна, приговор вынесен, а утверждение обвиняемого, будто убийство совершил не он, а его двойник, воспринимается как дешевая уловка.
Режиссер. Значит, только он да Верховный суд и знают, что этот двойник существует?
Драматург. Да, больше никто этого не знает.
Режиссер. Пусть он обратится к Верховному суду.
Драматург. К Верховному суду невозможно обратиться.
