Естественно, я поспешно забирал Ханыча и с извинениями уводил его прочь с детской площадки. Спасибо ему: благодаря замечательной психике он ни разу меня не подвёл.
Только не следует думать, что в сходных обстоятельствах любой пёс «автоматически» повёл бы себя так же. Во-первых, собаки, как и люди, все разные. А во-вторых… Нет ничего хуже, чем слепо принимать на веру какие-то стереотипные представления, не разобравшись сперва, что за ними стоит! Все мы с детства наслышаны, будто самые злые собаки «маленьких не трогают». С одной стороны, мощный инстинкт действительно диктует собакам снисхождение к маленьким детям, но… кусают же время от времени, да ещё как! Иначе откуда бы сообщения о жутких инцидентах с детьми, которые бульварная пресса, а за ней и центральные телеканалы раздувают чуть не до необходимости запрета на ту или иную породу?
Вот пожалуйста. В посёлке, где я сейчас живу, недавно произошёл трагический случай: сука ротвейлера убила маленького ребёнка. Собака, естественно, была застрелена милиционером. Спустя несколько дней жители собрались на митинг, требуя запретить ротвейлеров. Поселковый милиционер пригласил меня на этот митинг в качестве кинолога и попросил дать оценку ситуации.
Я расспросил его о подробностях случившегося, и выяснилось следующее. Супружеская пара, жившая в Санкт-Петербурге, завела суку ротвейлера, но ни воспитанием, ни дрессировкой нисколько не озаботилась. Видимо, предполагалось, что собака должна была подрасти и «сама всё понять» – как по части бытового поведения, так и по линии охраны. Результат оказался закономерным, сука полностью вышла из повиновения, начала показывать зубы. Тогда её… сослали в загородный посёлок к пожилой бабке, которая, естественно, справиться с ней не могла уже совершенно.
А потом настало лето, и туда же, к бабке, отправили маленького ребёнка.
Так люди своими руками создали ситуацию, которой только чудо могло помешать завершиться непоправимой бедой.
Ну сами посудите. Совершенно невоспитанная, неуправляемая собака, привыкшая жить по принципу «что хочу, то и ворочу» и по любому поводу пускать в ход зубы, оказывается наедине с трёхлетним ребёнком, которого она воспринимает как назойливого человеческого щенка. Бабка не в счёт: её авторитет для ротвейлерши был равен нулю. Стоило малышу сделать что-то, что пришлось не по нраву собаке, и она проучила его, как проучила бы собственного детёныша. Схватила за шею и трепанула. Только собачье дитя самой природой рассчитано на подобное обращение, его целый день можно так трепать безо всякого вреда, а человеческое – нет. Вот вам и трагедия.