Господи. Иисусе. Сыне.Божий.
С каждой ступенькой - выдох.
Помилуй. Меня. Грешную.
Так десять раз. Потом я прислоняюсь к стене.
Господи, говорю я мысленно и очень чистосердечно. Ты бы помог мне закончить все это и не свалиться - ко мне же сегодня Йэн придет! И вообще. Уже закончить - и все. И больше не ходить на эту стройку, чтобы она провалилась… извини, Господи. Ну в общем, конечно, на все воля Твоя, и если Твоя воля (я опять хватаюсь за дужки ведер) заключается в том, чтобы я все-таки свалилась, то ладно, пусть так и будет. Но вообще-то хотелось бы сегодня уж как-нибудь закончить…
— Эй… как тебя, я забыла - Крис?
— Да, - выдохнула я, ставя ведра.
— Слушай, нам пока клея хватит - ты бы сбегала в магазин, а то мы после закрытия не успеваем, принеси молока пачек пять и… что еще, девочки?
Дрожащей рукой я заталкиваю карты в грязный карман и радостно сбегаю вниз.
Так, глядишь, три Больших Круга и продержимся…
К девятым колоколам, как обычно, пришел Йэн. Девчонки все были на тренировке, хорошо хоть, ее не надо будет отрабатывать - это дело полудобровольное. Я кое-как ополоснулась в душе - вода шла холодная, но это все равно уже. Тут на меня напало искушение завалиться на койку и больше не двигаться. Но я преодолела себя, потому что завтра снова будет фармакология, и с утра тест, а циллосу не объяснишь, как зверски у меня все болело. Собственно, и преподавателю не объяснишь.
Что поделаешь, я напилась воды из-под крана, села за стол. Проделала вступительную серию меморики и принялась зубрить уроки на завтра.
К девятым колоколам все было практически готово. Пришли Агнес с Тавитой. Посочувствовали мне и сказали, что завтрашнее мое дежурство по комнате берут на себя. Я возразила, что поблажки совершенно не обязательны (этакая праведность одолела), девочки сказали, что любят меня и сочувствуют, и мне на этой неделе и так досталось. Мы немного попрепирались, но тут снизу позвонила вахтерша и сообщила, что ко мне пришли.
Я критически взглянула на себя в зеркало. Кожа у меня, конечно, и так светлая, бледная, глаза большие. Но сейчас под глазами залегли синяки, радужки были уже не светло-зеленые, а очень темные, а само лицо - как свежевыпавший снег. Волосы свисают сосульками. Я поспешно причесалась, пощипала себя за щеки и покусала губы по дороге, надеясь, что не появлюсь перед Йэном как привидение.
Он стоял за перегородкой, блеск и шуршание серебристой обертки, алые мелкие розочки - капли венозной крови на густо-зеленом. И там, за этим букетом - весь он, мой Йэн, моя радость, мой единственный, самый лучший человек в Анграде, а может быть, и во всей Эдоли.
