Иногда он вспоминал своих дядю и тетю, вспоминал деревенских - и ведь все последующие наблюдения только подтверждали эти его детские впечатления - ради этих людей не стоит делать хоть что-то. Они заслужили то, что имеют. Они и не хотят ничего другого. Лучше уж служить знанию и культуре. Служить Единому Создателю. Да, Он заповедал с любовью относиться к людям, но не отдавать же им всю свою жизнь…
И кровь…
Квиринус не за слова там умирал. Он умирал за каждого из этих аламаннов. Так же, как его Учитель - Христос умер за всех людей, и за тех, что били и мучили Его, и смеялись над ним.
Он был совсем рядом. Кажется, только руку протяни. Он любил Реймоса. Ему можно доверять. Реймос всегда, всю жизнь ощущал Его присутствие - но еще не понимал, Кто это. Сам Бог. Бесконечно более добрый и любящий, чем тот молодой хавен, который увез мальчишку-сироту из поселка.
Электрический разряд кольнул в запястье. Реймос надел наушники, включил передачу.
— Реймос Лорский на связи.
— Реймос, это медотсек. Вы просили сообщить… терранин пришел в себя. Он хочет говорить с вами.
Капсула была раскрыта, лишь прозрачные пластиковые края торчали из пазов по бортику вокруг ложа. Терранин лежал неподвижно - с позвоночником все еще проблемы. На лице до сих пор наклейки, ссадины почему-то заживали плохо. Руки, ноги, корпус в полупрозрачных твердых фиксаторах. Реймос сел рядом с ним, не сводя глаз с лица раненого. Сказал по-латыни.
— Привет тебе, владыка. Как ты чувствуешь себя?
— Благодарю, почтенный, хорошо. Ты спас меня?
— Ну в общем, да.
— Зачем?
В вопросе этом прозвучало что-то вроде обиды. И разочарования. Реймос опустил взгляд.
— Твоя жизнь еще не кончена. Есть люди, которые ждут Слова. Которым оно нужнее, чем варварам.
— Я вижу, ты хочешь забрать меня на свой остров. Я не чувствую качки, но мы и не стоим на месте. Это корабль?
— Да, - Реймос решил не вдаваться в подробности, - это корабль. Плыть нам предстоит долго.
— Я вижу что вы весьма искусны в науках, и ваши вещи, и ваши лекари достойны удивления. Но скажи мне, зачем ты не допустил моей смерти? Я калека. У меня ведь хребет поврежден, а ты понимаешь, что это значит. И даже если я когда-нибудь встану на ноги, я едва смогу ходить.
Реймос улыбнулся.
— Не тревожься об этом, владыка. Все будет хорошо. Ты встанешь на ноги и будешь прежним. Наши лекари умеют исцелить сломанный хребет, и вправить кости.
Квиринус долго молчал. Потом сказал.
— Что ж, благодарю тебя за спасение. Но не лучше ли было дать свершиться Божьей воле?
