— Не надо, Шак! Я же просила.
— Нет уж, давай, рассказывай.
— Что, что… что и остальные. Только непрерывно всю неделю, пока меня Цыпа не нашла. Поест, поспит и опять - снова да ладом. Думала, сдохну.
— Силен мужик! - без всякого, впрочем, восторга оценил бея Саня.
— Да он сам чуть не окочурился, - презрительно выпятила губку Фасолька. - До того дошло: его двое слуг на меня укладывали, ну и там еще… помогали.
— Да называй ты вещи своими именами, - расхохотался Собака.
— Отстань. И знаешь для чего? - повернулась девушка к коту.
— Вроде понятно… Постой, неужели он приплода добивался?
— Угу. Такую картину обрисовал, не будь я связана, глаза бы ему выцарапала, и все выступающие части оторвала, начиная с головы. Говорит: ты мне горошин народишь, а я их в гаремы стану продавать. Озолочусь. Дриады и так большая редкость, а на Юге их вообще не сыскать.
— Он, что, дурак? - Сане не верилось, что такие тупые еще где-то водятся.
— Именно. Зато богатый и разведка у него самая мощная на побережье. Он за три дня до нашего приезда знал: сколько нас и когда будем на границе.
— Все! Поболтали, пора собираться, - оборвал Фасольку Шак. - Котяра, помоги собаке запрягать. Умеешь?
— Умею, - откликнулся Саня. Обращение его покоробило. Котяра, разумеется, кто спорит. Но как-то оно… или проведя несколько лет исключительно среди людей, он попросту отвык? Сказать? А зачем? Может, и идти-то с ними до первого перекрестка. Если…
Кольнуло подозрение. Вполне может статься, довезут его до ближайшего пограничного кордона и там продадут. Кота-нарушителя ищите? А - получите. Деньги вперед.
— Что застрял? - прикрикнул на него от двери Шак.
— Думаю.
— Сказать о чем? - ядовито поинтересовался собака. - Не сдадим ли мы тебя по сходной цене на первом посту? Верно?
— Есть такая мысль.
— Не сдадим. И либо ты нам веришь, либо уматываешь сейчас же. Нам с тобой валандаться некогда.
Задачка. Шак вышел из сарая, собака дожидался у двери. Девчонки начали выбираться из кучи сена, в котором уже просидели лунку.
А на него, между прочим, никто не давил. Хотели бы они его продать, уговаривали бы, поди, да золотые горы на шелковых коврах сулили. И как только Саня про себя этот факт отметил, так сразу и решился:
— Я - с вами.
— Пошли запрягать.
Ни восторга, ни недовольства - один голый факт.
Лошади у арлекинов были справные. Не лошади - картинки. Апостол каждую огладил, охлопал и только после этого передал Эдварду. Одна телега шла под круглым тентом. С другой навес сняли.
