– Вот именно, Винсент. – Она вздернула голову и подбородком указала на колокольчик. – А теперь он и с тобой беседует. Это его приветствие.
Этрих оцепенел. В голове у него не было ни одной мысли. Он просто не представлял себе, как следует реагировать на ее заявление.
А Изабелла с прежней улыбкой констатировала:
– Ты мне не веришь!
Он помотал головой.
– Хочешь, я тебе докажу, что ничего не выдумала?
Он кивнул.
– Канарейку твоей матери, ту, о которой ты только что подумал, звали Колумб. Она умерла жарким летним днем, когда тебе было шесть лет. И вы с матерью положили ее в спичечный коробок и похоронили на заднем дворе. А через два дня, когда твоя мать ушла в магазин, ты разрыл могилку, чтобы узнать, успел ли уже несчастный Колумб попасть на небеса. – Она подняла колокольчик и протянула ему. – Спрашивай что хочешь, Винсент. Ему необходимо, чтобы ты поверил, что все это правда.
– Что за татуировка у Коко Хэллис на шее под затылком?
Изабелла не могла знать о существовании Коко и уж тем более о том, какое место та занимала в его жизни. Если только не наняла детектива, чтобы он все эти три месяца глаз не спускал с Винсента Этриха. Но подобное было совершенно не в духе Изабеллы. Зажмурившись, она склонила голову набок и почти тотчас же открыла глаза.
– Мужское имя. Бруно Манн.
– Ну как, понравилось? Еще что-нибудь? – Голос официантки, словно лезвие клинка, прорезал воцарившуюся за их столиком тишину.
Выражение лица Этриха нисколько не переменилось. Подняв взгляд на официантку, он улыбнулся ей:
– Хотите, мы вам покажем один удивительный фокус?
Столь странное предложение застало женщину врасплох. Уж не разыгрывает ли он ее? Пожав плечами, она выдавила из себя:
– Фокус? Что ж, я не против. А он и правда удивительный? – Теперь она смогла даже улыбнуться.
Пусть видят, что их шутка оценена по достоинству.
– Это вам судить, мэм, – невозмутимо произнес Этрих. – Скажите-ка, у вас есть дети?
Официантка изогнула бровь.
– Есть. А что?
– Сейчас увидите. – И, обратившись к своей хорошенькой спутнице, он потребовал: – Назови их имена.
Изабелла взглянула на официантку и после паузы произнесла:
– Рон и Дебби. Рон – в честь Рональда Рейгана, а Дебби… – Она на миг задумалась и с уверенностью закончила: – В честь вашей сестры Деборы.
Лицо официантки окаменело. Она никогда прежде не встречалась с этой женщиной. Откуда ей знать, как зовут ее детей? Но прежде, чем она успела спросить об этом незнакомку, та заговорила снова:
