«Сопоставляя маршрут скитаний Торсвана по Мексике, – писал позже журналист Анатолий Медведенко, – Рольф Рекнагель выяснил, что он буквально совпадает с описанием мест и событий, встречающихся в книгах Травена. К тому же Рекнагелю каким-то образом удалось узнать, что в удостоверении, выданном Б. Травену в 1942 году, он значился именно как Б. Травен Торсван. Вместе с тем, изучая литературу периода ноябрьской революции 1918 года в Германии, Рекнагель наткнулся на статьи журналиста Рета Марута, чей литературный стиль напомнил ему манеру Бруно Травена. Выяснилось, что до Первой мировой войны Марут был актером, потом занялся журналистикой, издавал в Мюнхене журнал „Цигельбреннер”, в котором печатал статьи, критикующие милитаризм, церковь, буржуазную печать, и анонимно публиковал свои рассказы. По словам людей, знавших Рета Марута, его всегда окружала таинственность. Он заявлял, что у него „нет ни малейшего литературного честолюбия”. Рет Марут приветствовал Октябрьскую революцию в России и выражал надежду, что и в Германии пролетариат тоже возьмет власть в свои руки. И когда в стране действительно грянула революция, Рет Марут оказался в стане восставших. С 7 по 13 апреля 1919 года он даже занимал пост заместителя народного комиссара просвещения Баварской Советской Республики. В мае республика была подавлена, Марут, объявленный в розыск, через Австрию уехал по чужому паспорту, и след его затерялся. Сравнивая жизнь Рета Марута, Бруно Травена и Б. Торсвана, анализируя их творчество, сличая, наконец, попавшие в его руки фотографии, Рекнагелъ предположил, что все они – одно и то же лицо. И всех их объединяла прекрасная Мексика, ставшая второй родиной Травена. Он приехал сюда в начале 1920-х, поселился в девственных лесах Чьяпаса, среди местных индейцев. Был сборщиком хлопка, золотоискателем, работал на нефтяных приисках и заготовках леса. И много путешествовал. „Тот, кто хочет познать душу дремучих зарослей и джунглей, – говорил Б. Травен, – их жизнь и песни, их любовь и смертельную ненависть, не должен жить в Реджис-отеле в Мехико. Он должен углубиться в джунгли, полюбить их, обручиться с ними…”»
Свои изыскания Рольф Рекнагель изложил в книге «Бруно Травен. К биографии».
Казалось, тайна разгадана. Но опроверг выводы литературоведа сам Бруно Травен. В письме к библиофилу Харри X. Шварцу писатель заметил, что его имя «…вовсе не Бруно, и не Бен, и не Бенно. Эти имена и многочисленные национальности, а среди них и немецкая, есть не что иное, как досужие выдумки критиков и журналистов, которые не прочь покрасоваться в роли всезнаек. Я неоднократно выступал в европейских изданиях с опровержениями. И редакторы моих книг с первых дней наших деловых отношений прекрасно знали, что я родился в США».
