– Мой… мой собственный номер?
– Да. Раз уж так необходимо соблюдать все формальности. Если нет другого способа немедленно начать лечение.
Министр задумался на несколько секунд, потом быстро кивнул и принялся набирать код на коммуникаторе. Андрес откинулся на подушки и вздохнул с облегчением. Его кровать снова пришла в движение – в стене открылась глубокая ниша, кровать въехала в нее, и над Андресом склонились двенадцать рук-манипуляторов. Он почувствовал сладкий запах распыленного в воздухе средства для наркоза и мгновенно уснул.
Очнувшись, он понял, что снова бодр и полон сил. От боли не осталось и следа. Он потрогал лоб и нащупал безукоризненно ровный шов на месте бывшей раны. Правда, прежние проблемы никуда не делись и тут же вновь напомнили о себе. Андрес ясно сознавал, что не может здесь больше оставаться – политики, жаждущие добраться до Документа, неизбежно выследят его. С печальным вздохом он вспомнил свою прежнюю мирную жизнь: занятия музыкой и живописью, компьютерные игры, голографический театр и прекрасные тайны восточной письменности.
Он сел на кровати и осмотрелся. Вокруг все еще стояли медицинские приборы, рядом на столике лежало меню. Андрес почувствовал, что голоден и принялся изучать листок: желе с кокосовыми хлебцами, вареная спаржа с бульоном, биточки из моллюсков, Игвер-кола. Он сделал заказ и быстро, с аппетитом поел, принял душ, позволил специальному роботу помассировать спину, а затем принялся открывать шкафчики в поисках своей одежды. Внезапно его розыски были прерваны – ожил коммуникатор.
– Привет, Андрес, я наконец-то смогла улучить для тебя минутку. Ты меня слышишь?
Андрес замер – он узнал голос Изы. Однако экран коммуникатора оставался темным.
– Я слышу тебя! – крикнул он. – Я хочу тебя видеть! Здесь есть экран.
Иза засмеялась, словно зазвенели серебряные колокольчики:
– Это очень хорошо, но у меня нет камеры. Мне очень жаль.
– Где ты сейчас?
– Я не знаю точно, это какой-то машинный зал или фабрика. Где-то глубоко под землей. Здесь довольно скучно.
– Ты не в городе?
– У меня для тебя кое-что есть. Ты слушаешь?
– Да! Да!
– Фу-ри-я! Ты понял?
– О чем ты говоришь?
– Фу-ри-я! Запомни! Это нужно для того, чтобы расшифровать символы.
– Что это значит?
– Понятия не имею, – голос Изы внезапно зазвучал тише. – Не знаю, увидимся ли мы еще… – и еще тише, почти на пределе слышимости: – Мне так грустно…
Из коммуникатора донесся треск статических разрядов, и связь оборвалась.
