Жужжание было где-то впереди. Желая, чтобы неприятное ощущение поскорее исчезло, Сати схватил сестру за руку и потащил за собой, почти переходя на бег.
– Постой, больно же! - мгновенно заныла Тия.
Вдруг Сати остановился. Он никогда бы не признался себе, что от испуга. Но он действительно поначалу испугался. Тия же, потеряв от ужаса голос, просто вцепилась в его жилетку и зарылась в неё лицом.
Впереди был труп человека. Он лежал прямо на камнях, раскинув руки, закинув голову далеко назад. Сати невольно завладело любопытство. Пытаясь вывернуться из рук сестры, он подошёл ближе, вытягивая шею, и на всякий случай держась за ножичек, что взял с собой, чтобы срезать травы под корень. Диких зверей в округе не водилось, и бояться было нечего.
– Сати, постой! Не ходи!
– Да ладно тебе, он же мёртвый, - отмахнулся парнишка, сам едва сдерживая страх, внушаемый ему телом.
На погибшем когда-то были доспехи. Сейчас местами они были пробиты и разодраны, будто чьи-то стальные когти рвали железо. Никаких знаков, которые когда-то были выбиты на них, не было видно, всё было покрыто толстым слоем нанесённой ветром пыли и земли. На серой от въевшийся пыли коже в тех местах, где она была видна, зияли страшные раны, кровь в которых запеклась и чернела, как будто грязь. Острый подбородок покойного был направлен прямо в солнце, пальцы одной руки были выгнуты как-то неестественно. Только через какое-то время Сати понял, что они просто вывернуты.
Внешний вид трупа внушал подсознательный ужас. Вокруг тела вообще не росло травы, хотя поблизости она была, пусть и пожухлая.
Сати сдвинулся вбок, чтобы взглянуть на лицо трупа. Тело ещё не тронуло гниение, и не было никакого запаха, но было ощущение, что он лежит здесь уже давно. И плащ, когда-то роскошный, одетый на плечи погибшего, из-за непостоянной погоды местами казался подгнившим.
Острые и жестокие черты лица напугали его. Он отступил назад, но заострённый нос, впавшие закрытые глаза с белыми ресницами, на которых осел песок, широкие, угловатые, выдающиеся скулы, чуть приоткрытый рот с поразительно-белыми зубами и чуть выдающимися верхними клыками, высокий, какой-то по-волчьи плоский лоб так и стояли у него перед глазами. У покойника были длинные светлые, почти белые, но не седые волосы. Он умер ещё молодым.
– Мамочки, как страшно, - прошептала Тия. У неё были расширенные глаза и чуть трясущиеся губы, когда она смотрела на труп.
– Должно быть, давно лежит, - неуверенно проговорил Сати. Голос был каким-то хриплым.
