– Камень Света, что же это такое?! - отчаянно воскликнул он, но Свет вряд ли обратил внимание на какого-то парнишку четырнадцати лет от роду, который никак не мог понять, что же теперь ему делать.
* * *
Он чувствовал, как кто-то вцепился пальцами ему в плечи и потащил. Мгновенно ощетинившаяся острыми копьями боль сковала его, запрещая вырываться из Вечности.
Впервые за долгое время он смог сформировать отчётливую мысль, основанную на воздействии извне.
Кто-то его двигал.
Кто? Зачем?
Боль сверлила ему виски, словно тысячи ядовитых змей клубились в его трещавшей голове, мешая ему думать. Но он впервые ощутил яростное, страстное желание бороться с болью. Бороться с Вечностью.
Он ощущал. Чувствовал дождь. Камни под собой. Боль казалась ничтожной, в сравнении с этими чувствами. Он мог понять, что его куда-то отволокли, прислонили к стене. Больно защемило где-то в животе, но он не обратил на это внимание.
После Вечности кому-то вдруг стало до него какое-то дело…
Кто-то вырвал его из пучины мёртвого моря. Боль как-то опасливо теперь глодала его изнутри, Вечность стремилась вернуться, не давая ему ни открыть глаз, ни пошевелить руками, но теперь он понимал, что может и ей бросить вызов.
Но едва его перестали теребить снаружи, с новой жадностью и злобой накинулась на него Вечность, затаптывая его мысли, его чувства. Боль разжигала в нём всё новые и новые костры, страдания, из-за которых когда-то он метался и проклинал весь мир, теперь заставляли его, напротив, становиться покорным, не прекращались.
Чёрные волны мёртвого моря подхватили его и понесли куда-то. Вновь что-то нашёптывал ему на ухо Хозяин, вновь плакала сестра…
Но теперь сквозь эти голоса, сквозь эту боль он чувствовал ещё один звук.
Как разбиваются о камни капли дождя.
* * *
Сати облазал всю округу, и, наконец, нашёл достаточно сухую пещерку. Она была чуть выше уровня подножия, но словно специально созданная для жилья. Мягкие растения спускались откуда-то сверху, загораживая вход и не давая солнечному свету по утрам будить жителей слишком рано. Белый песок служил ковром, ноги тонули в нём по щиколотку, но он не кололся и не был каменистым. Округлые стены, выгнутые, как будто когда-то здесь прокатился огромный каменный шар, сверху тоже заросли какими-то растениями. Пещерка была небольшой, не слишком тёмной, и даже не очень влажной, хотя иногда откуда-то тянуло сыростью. Сати спустился вниз, и его ноги мгновенно оказались в какой-то жидкой грязи - вчерашний ливень размыл вокруг всё.
