– Ну и где же вы были? - спросила мама, передавая тарелки.
Еда всегда приводила меня в благодушное настроение, поэтому я ответила:
– Да так, прогуливались по окрестностям.
– Столько времени и на машине? - недоверчиво покосилась мама, присаживаясь на табурет.
– Ну, у каждого свое представление о свежем воздухе, - я невозмутимо пожала плечами, по-стахановски орудуя ножом и вилкой. Ами от меня не отставала.
– Ладно, - похоже, мама поняла, что этот разговор бесполезен. - Ты мобильный телефон забыла, а он просто разрывался от звонков. Я не подходила, - спешно добавила она.
– Разрывался, говоришь… - задумчиво проговорила я. - Странно…
– Ами, да ты ешь! Может, тебе еще салатику положить? - мама переключила внимание с меня на мою подопечную.
– Спасибо.
– Кушай, девочка. А то худенькая, как былиночка, - я заметила, как Ами слегка вздрогнула, когда рука мамы ласково коснулась ее волос. - Небось питаетесь в сухомятку, - и мама зыркнула в мою сторону, - С Элькой каши не сваришь!
– Каши - не сваришь, - ничуть не смутившись, согласилась, - Зато можно мясо поджарить.
– Мясная душа! - рассмеялась мама. - Порой, мне кажется, что ты бы его и сырым лопала!
Я еле сдержалась, чтобы не вякнуть: "Как ты права!". Свежее мясо и кровь пьянят нас, оборотней, лучше любого вина. Некоторые из молодых, порой, даже не сдерживаются, впадают в жор. Вот это действительно страшно.
– Ами, может, ты нездорова? - продолжала мама. - Мне кажется, ты какая-то бледненькая.
– Нет-нет, со мной все хорошо, - тотчас возразила девушка. - Спасибо, все было очень вкусно.
– Вот, Эль! А ты никогда не похвалишь!
– Я, пожалуй, пойду к себе? - то ли спросила, то ли сказала Ами и тихо вышла из кухни.
– По-моему, ее что-то тревожит, - сказала мама, глядя ей вслед.
Я ничего не сказала, но была с ней согласна. Что же так расстроило Ами? Неужели… Скорее всего так и есть…
– Мам, я пойду к ней.
– Иди, конечно. Не знаю, почему, но по-моему, твоя подруга нуждается в утешении.
Утешение… да, наверное, оно… Подумалось мне. А мама коснулась моего плеча и сказала:
– Ты действительно беспокоишься о ней, как о сестре…
– Скорее как о ребенке, - ответила я, выходя из кухни, но все же услышала:
– Когда придет время, ты станешь замечательной матерью.
Кто о чем! Но я уже взлетала по лестнице. Остановившись возле двери, я постучала, спросив:
– Ами, могу я войти?
Лишь через некоторое время я услышала "да, наверное".
Я вошла, тщательно затворив за собой дверь, и еще для надежности приперев ее стулом. Все-таки когда в двери нет замка или банальной щеколды - это большое упущение.
