– Правда, шик? – сияя, как начищенный медный таз, спросил Николай Иванович.
– Не правда! – возмутилась я.
Слово за слово, Николай Иванович пообещал в следующий раз написать на моей визитке "клята москалина", а я пригрозила сделать его лицом "незалежным" во всех отношениях. Спор зашел в тупик.
Несколько секунд мы молчали, отвернувшись друг от друга.
– Кстати, – сухим официальным голосом спросила я, – ты объявления дал?
– А як же! Дав ще учора, – Николай Иванович демонстративно перешел на родной язык. Видимо, чтобы доставить мне удовольствие. – Ось, дывись.
И протянул мне пахнущие свежей типографской краской "Из рук в руки", "Рекламу Шанс" и "Деловой Петербург".
На счастье, объявления в газетах выглядели вполне пристойно.
Несколько портила впечатление приписка мелкими буквами: "Уголовщину и слежку за неверными супругами не предлагать!". Одному богу известно, что люди поймут из этой фразы. Лично я бы подумала: данное агентство не производит заказного отстрела надоевших родственников и не собирает материалы для шантажа. Только я собралась сделать Николаю Ивановичу замечание, что надо быть четче в формулировках, как телефон издал мелодичную трель.
Мы оба судорожно схватились за трубку, и мгновение тянули ее каждый в свою сторону.
– Дай! – грозно шикнула в конце концов я и вырвала средство коммуникации. – Детективное агентство "Зенки… тьфу, "Око Гименея". Слушаю вас!
Николай Иванович, глядя, как в моих глазах зреют гроздья гнева, отвернулся, чтобы я не видела, как он давится от смеха.
В трубке послышалось торопливое "давай-давай", потом развеселый детский голос поинтересовался:
– Здравствуйте, это квартира Перельмана?
– Нет! Вы ошиблись! – рявкнула я и бросила трубку.
– Не наш клиент? – Николай Иванович глубоко вдохнул и вытер глаза.
– Господи, у кого только такие идиоты растут? – возмутилась я, но произнести вдохновенную тираду о недостатках поколения, выросшего на "покемонах" и "телепузиках", не успела, телефон зазвонил опять.
– "Око Гименея", слушаю вас! – четко выговаривая каждый слог, произнесла я и показала Николаю Ивановичу кулак.
– Простите, это квартира Перельмана? – спросил другой, но тоже захлебывающийся от удовольствия детский голос.
Понимая, что мое раздражение и есть источник радости юных телефонных террористов, я собрала всю свою волю и спокойно ответила:
– Деточка, ты ошиблась, – после чего грохнула трубку на рычаг с такой силой, что Николай Иванович возмутился.
– Телефон испортишь!
